— Краску снимете, коли понадобится, и соскоб возьмете. Резина, когда горит, к асфальту намертво приваривается.

— Тоже верно. — Проскурин немного успокоился. — Так, так, так. — Он посмотрел на попутчика и вдруг весело подмигнул. — Ну что, браток, похоже, на первую ступеньку этой лесенки мы с тобой поднялись. Знать бы еще, как высоко она ведет.

— Ничего, разберешься. Ты настырный, я смотрю, — болезненно ухмыльнулся Алексей. — С тебя станется.

— Это верно.

— Ты автомат-то куда дел? — вдруг тихо, почти шепотом поинтересовался Алексей.

— Здесь, под сиденьем лежит, — фээскашник насторожился. — А что такое? Почему ты спрашиваешь?

— Да нет, просто так. Думаю. Нам с тобой в голову пришло, что надо на аэродром съездить… — Алексей замолчал.

Проскурин уже понял, о чем говорит его попутчик. Разумеется, убийцы тоже должны догадаться, что беглецы первым делом попытаются найти аэродром, потому что аэродром — ключ ко всему. Узнаешь, кто заказывал музыку, можешь выйти на конкретных людей, а уж выудить из этих людей сведения — дело техники.

«Значит, — Проскурин простроил логическую цепочку чуть дальше, — эти люди должны быть вне пределов досягаемости. Они либо уехали, либо мертвы. Поэтому скорее всего, широкоплечие хлопчики поджидают где-то рядышком. Они потеряли нас на шоссе, но у них было достаточно времени для того, чтобы добраться сюда. Особенно, если учесть, что они пользуются вертолетом».

Собственно говоря, он, Проскурин, на месте убийц именно так бы и поступил.

Они и поступили именно так.

«Пятерка» проехала еще метров сто пятьдесят и вдруг резко остановилась.

Алексей, уже снова откинувшийся в удобном кресле и закрывший глаза, поднялся:

— Что случилось?

— Смотри, — спокойно произнес Проскурин.

Алексей тряхнул головой, отгоняя туманную пелену, и сразу же увидел их. У обочины стоял военный «уазик», а рядом с ним двое крепких, плечистых парней. И третий. Его Алексей узнал сразу: знакомые усики, ладно сбитая фигура. Сулимо курил, неотрывно наблюдая за пассажирами остановившегося «жигуленка».

Двое плечистых выглядели чуть более расслабленно, хотя фээскашнику была знакома эта расслабленность. Он понимал, что им не удастся проскочить и половины из той сотни метров, что разделяет «пятерку» и «уазик», а убийцы уже выхватят из-под пальто автоматы и успеют выпустить как минимум по одной длинной очереди. Проскурин оглянулся на дорожную бригаду.

«Далеко, — решил он. — Черт, как далеко».

Рабочие были заняты своим делом. Шум мощных машин заглушит и без того тихие выстрелы оснащенных глушителями «кипарисов». Но даже если кто-нибудь из рабочих и обернется, он не сможет разглядеть ни оружия, ни лиц широкоплечих молодчиков. Полкилометра как-никак.