Лейтенант едва заметно усмехнулся, но все так же зло, криво, а затем жестко сказал:

— Да ладно, позвонят вам сверху, и заткнетесь вы, товарищ полковник. Засунете себе свой протокол в задницу.

— Выбирайте выражения, лейтенант, — спокойно даже не приказал, а попросил Максим. — Все-таки я старший по званию.

— Да плевать мне на вас, старший по званию. — Лейтенант вздохнул, повернулся на бок, спиной к Максиму.

Тот посидел еще секунду, поднялся, подошел к раненому солдату.

— Как вас зовут, товарищ рядовой?

— Градов. Володя Градов, — ответил тот.

— Прочитайте, пожалуйста. Это показания старшего лейтенанта. Я так понимаю, что товарищ офицер не собирается их подписывать, поэтому подпишите вы. Пожалуйста, это очень важно.

Володька вдруг смутился и сказал:

— Я не могу.

— Это действительно важно, — попросил Максим. — ,Я прошу вас не как рядового, а как человек человека.

— Да перестаньте, — вдруг заорал лейтенант, поворачиваясь на спину. — Он не может подписать, потому что у него рук нет. Отрезали ему обе руки. Давайте сюда ваш сраный протокол. — Он, даже не читая, поставил- длинную подпись. — Ну что, довольны? Теперь давайте, валите отсюда, пока не покалечил я вас.

— Пойдемте, — молчавший все это время доктор коснулся плеча Максима. — Я так понимаю, что разговор все равно закончен.

Максим постоял еще секунду, а затем сказал:

— Спасибо, — повернулся и вышел следом за врачом.

В коридоре, пока они шли к выходу, Максим спросил:

— А как же он ходит?

— Что? — не понял врач.

— Как ходит этот парень, Володя Градов? Я костыли видел около кровати.

— А он их культями сжимает, — объяснил доктор. — Опирается, наваливается всем весом, а потом культями прижимает к телу.