– Нет, – возразил Херц.

– Нет?

– Нет.

Берггрен возмутился.

– Сначала я хочу найти деньги, – пояснил Херц.

В комнате воцарилась тишина.

– Сначала отыщем деньги, а потом всех возьмем. Без денег эти чертовы репортеры нас повесят.

– Но уже слишком поздно! – заявил Берггрен.

– К сожалению, этих денег тебе уже не вернуть, Ларс, – поддержала коллегу Турн. – Соглашусь с Матсом: лучше оставить эту мысль.

– Двадцать четыре часа, – стоял на своем Херц. – Дадим себе двадцать четыре часа. Если к завтрашнему вечеру ничего не обнаружим, возьмем Фархана и Петровича вместе со всей его чертовой телефонной книгой. Идет?

– Это обещание? – спросил Берггрен.

– Да, обещаю, – заверил его Хертц.

– Я хочу задержать Петровича лично, – сказала Турн.

Все посмотрели на нее, но никто не стал задавать вопросов: все знали, что ответ будет вежливым, но далеким от правды.

104

104

Мишель Малуф провел всю среду в попытках вместе с Зораном Петровичем выяснить, что произошло. Как и всегда, он на время запер ярость, разочарование и изумление и мыслил четко. Кто отправил сообщение на телефон Петровича утром? Как этот кто-то мог воспользоваться его телефоном без ведома владельца? Кто сидел в лодке, и куда она уплыла? Где произошла утечка, кто их предал?

Но к вечеру выяснить так ничего и не удалось – кроме того, что, если знать номер телефона, достаточно просто сделать так, чтобы этот номер высветился на дисплее телефона Петровича. Когда Малуф узнал об этом, его свалила усталость, и он проспал всю ночь и большую часть четверга.

Проснувшись после полудня, он почувствовал себя совершенно разбитым.

Конечно, они сделали это.