Мэтерз согласно кивнул — он был рад, что Санк-Марс не стал его распекать за принятое женой решение. Дело все еще оставалось загадкой, причем чем дальше, тем более головоломной она становилась.

Они сидели в малюсеньком кабинете еще какое-то время, потом Санк-Марс ненадолго вышел. Пока его не было, раздался телефонный звонок. Мэтерз снял трубку. Звонил лейтенант-детектив Трамбле, и когда напарник вернулся, он передал ему неприятную новость.

— Трамбле сказал, что нам надо сидеть здесь. В половине первого приедут двое полицейских из Нью-Йорка. Он хочет, чтобы мы с ними поговорили.

— Зачем?

— Он не сказал.

— Почему?

— Знаете, Эмиль, лейтенант не стал мне этого объяснять.

— Нам здесь надо ждать? — Он взглянул на часы. — Это еще два часа. Какого черта я должен тут штаны просиживать!

Санк-Марс вылетел из своего закутка, явно готовый дать бой начальнику. Этот день имел для него особое значение. Решение дела уже вертелось у него в голове, он ждал только легкого толчка, чтобы на него снизошло озарение. Полицейский совершенно не собирался выступать в роли няньки для своих американских коллег. Мэтерз прекрасно понимал, что тирада, которую обрушит его начальник на Трамбле, будет иметь мало общего с содержанием полученного приказа, но Санк-Марс наверняка сорвет на нем накопившееся в душе раздражение в связи с этим делом.

* * *

В тот день Камилла Шокет решила оставить дочку дома и не отвозить ее в школу. Ей совсем не хотелось, чтобы девочка ляпнула что-то лишнее учительнице или подружке, а потом вся округа знала, что вчера ночью к ней в дом нагрянула полиция. Хватит и того, что все уже только и говорили, что о смерти Чарли.

Пока Кэролл смотрела телевизор, Камилла ворочалась на кушетке. Ночью она так и не смогла уснуть, хотя допрос прошел для нее успешно. Она правильно сделала, что взяла пистолет с собой. Кто-то ей позвонил — по словам полицейских из Сюрте дю Кебек, это был Чарли, — но никакого сообщения не оставил. Никто ни в чем ее не обвинял. Они все перерыли в доме, а потом извинялись за беспорядок. Чарли ей действительно звонил, но его избили настолько жестоко, что в убийстве нельзя было заподозрить женщину.

Какое-то время она отвечала на многочисленные вопросы о том, где была и что делала. Во сколько она вернулась домой? Уже было темно? Она уверена, что тогда уже стемнело? Где она была до этого? На работе. Что она делала дома? Ждала приезда Чарли. Она куда-нибудь выходила? Да. Зачем? Отвезти дочку к подруге. Почему? Потому что должен был приехать Чарли.

В самый разгар допроса она сумела разыграть роль убитой горем подружки сержанта, и это ослабило натиск полицейских. Она договорилась о том, чтобы Кэролл осталась у подруги, и после полуночи ее оставили в покое. Лежа в постели, Камилла смотрела в потолок и молилась, чтобы Хонигваксу было так же плохо в кровати с его женой, чтоб ему там пусто было, чтоб он там занимался только размышлениями о состоянии Вселенной.