Я салютую большим пальцем вверх, а в мыслях удивляюсь, как Цимерман смог разобрать ересь парня. Нет, Дремотный говорил правильно, но так вуалировал, что я и половины не поняла.

Профессор же понял все. И даже оценил. Забавно.

Последний студент заканчивает отвечать, получает незачет и грустно ползет на место. Пара закончена. Ребята покидают аудиторию. Цимерман раньше всех: вылетает за дверь, вытаскивая на ходу сигареты, за которыми во время пары он послал студента в магазин.

Я остаюсь сидеть, уставившись в окно. Ноги ватные. Настроение – дно. Мне до того плохо, что даже встать не могу, словно все на свете потеряло смысл. Я лишилась мечты. И вот вопрос… могу ли я лишиться еще и Лео?

– О господь всемогущий, почему ты меня покинул, а?

Я складываю руки перед собой и ныряю между ними лицом.

– Говорят, разговоры с самим собой – это признаки шизофрении или алкогольного делирия, – голос под ухом.

– Ты почему еще здесь?

– Тебе явно нужен собеседник.

Дремотный пожимает плечами. Я разглядываю татуировки на его руках.

– Мне нужно одиночество.

– Знаешь, чему я постоянно удивляюсь? – подмигивает Дремотный, поправляя золотое кольцо в виде глаза на мизинце. – Ты красивая, умная, добрая девушка, а сидишь здесь без единой подруги и тонешь в депрессии. А ведь ничего не стоит все изменить.

– Это говоришь ты? Последний год ты целыми днями спал и разговаривал только со своими галлюцинациями.

– Я от этого не страдал. В отличие от тебя… я хотел быть один.

– Что-то изменилось?

– Возможно, – таинственно улыбается он. – У меня для тебя записка.

– Чего?

Парень скалится, вытягивая из кармана смятый листок.

Я раскрываю записку.