Он стоит в углу и разглядывает нечто похожее на ритуальный алтарь. Я иду к нему.

– Что это? – провожу пальцами по шершавой поверхности стены, на ней нарисованы черный круг и странные символы.

На алтаре лежит какой-то золотой предмет: он состоит из переплетенных линий, кругов и украшен драгоценными камнями. Между свеч рассыпаны монеты с гравировкой. Я рассматриваю одну. Черный феникс?

– Ну… – Виктор трет подбородок. – На стене знаки нашего убийцы. Те самые, которые все принимают за буквы, потому что он оставляет их до того криво, что сложно распознать. Это символы месяцев по славянскому летоисчислению. Говорю же, прелесть.

– Безумно интересно, конечно, но мы так и будем стоять? – Кладу монету обратно. – Надо выбираться.

– Я нашел свой телефон на полке. Он разбит. Но все же тут. Думаю, остальные вещи тоже. Надо найти ключи от машины и, возможно, мой пистолет, а еще нужны мои отмычки, потому что дверь, – он кивает на решетку в стене, – только одна. И она заперта.

– Да, почему бы не оставить пленникам пистолет, – саркастично бурчу я.

– Согласен, но остальные вещи могут быть здесь. С нами играют, Эми. Или ты считаешь, что нож у тебя просто не нашли? Ха! В нас не видят угрозы.

Виктор вручает мне фонарик и велит покопаться в вещах, раз уж мы добрались до подвала. А сам отправляется на поиски потерянных вещей. Сначала я удивляюсь, что он умудрился отыскать фонарик, а затем беру себя в руки и начинаю исследовать помещение.

Сплошной хлам.

У стен лежат сморщенные коричневые коробки. Я осторожно открываю одну из них – и обнаруживаю самого гигантского паука, которого когда-либо видела! Отшатываюсь. Спотыкаюсь о другую коробку и падаю на целую кучу из них. Издаю протяжный хриплый вой. Выползаю из хлама. Кашляю от пыли.

Пока прихожу в себя, замечаю фотографию внутри разодранной коробки. Вряд ли бы я обратила внимание, но… на ней Ева. Любопытно. Здесь целая коллекция ее фотографий. Снимкам много лет. Цвета со временем поблекли. На большинстве фотографий она совсем маленькая, но есть и взрослые.

– Смотри, что нашел!

Подпрыгиваю и хватаюсь за сердце.

– Я чуть не умерла! – бросаю в Виктора крышку от коробки.

– Прости. – Он протягивает стопку листов. – Это та девушка. Убитая в университете.

Округленными глазами я читаю текст под ее фотографией. Это что… досье?

– Не понимаю, – моргаю я.

– Она была связана со Стеллой, заметки на полях сделаны самой Гительсон. Я изучал ее почерк, – поясняет Виктор. – Но это точно не родственница. Не знаю, кем она приходилась Стелле, однако…

– Помощницей, – шепчу я.