Ларк устраивается поудобнее под одеялом, и я целую ее в висок, прежде чем повернуться, чтобы уйти. Она все еще смотрит на меня, когда я останавливаюсь на пороге ее комнаты и смотрю на нее через плечо.

Я не спеша обхожу квартал. Хотя какая-то часть меня жаждет вернуться, я хочу дать Ларк время подумать и привести в порядок свои мысли. И предрассветная тишина — идеальное время для этого. Улицы темны в свете фонарей, и холодный воздух освежает мою вспотевшую кожу. На улице почти никого нет, только редкие машины и одинокий мужчина, одетый в больничную форму, с надвинутым капюшоном, защищающим от утреннего холода. Он выходит из здания на другой стороне улицы и идет в противоположном направлении. Поэтому я позволяю Бентли не спеша обнюхивать каждый столб и мочиться на каждый пожарный гидрант, пока мы гуляем.

Когда мы возвращаемся домой, Ларк крепко спит.

Я на мгновение замираю, не зная, стоит ли мне просто пойти в другую комнату и дать ей отдохнуть. Может быть, это эгоистично, но я раздеваюсь до трусов и забираюсь под одеяло рядом с ней. Она просыпается, и я сразу жалею об этом, но она берет меня за запястье, проводя моей рукой по своему телу, а затем прижимается ко мне.

— Кто бы мог подумать, — говорит она хриплым от усталости голосом. — Для того, чтобы заснуть, тебе нужно было меня трахнуть. Могли бы сэкономить деньги на ретрите.

— Зато мы теперь знаем, как делать ту позу из йоги. Это стоит всех вложений, — целую ее в плечо, когда она смеется, и крепче обнимаю. — Постарайся немного отдохнуть.

— Даже сильно стараться не надо, — отвечает она, зевая. — Сразу отрублюсь.

Поцеловав ее, я засыпаю, обнимая жену.

Когда я просыпаюсь несколько часов спустя, сквозь освинцованное стекло пробиваются лучи солнца, Ларк уже нет.

Через несколько секунд я прихожу в себя, и выгляжу почти презентабельно. Иду на запах кофе и тостов, доносящийся с кухни. Ларк там, тихонько подпевает под музыку, которая звучит из динамиков, и взбивает яйца на сковороде. Бентли сидит у ее ног и ждет, когда в его сторону полетят объедки.

— Знаешь, он не стал бы так сильно мешаться под ногами, если бы ты не бросала ему кусочки бекона. Я все видел, — говорю я, безуспешно пытаясь посмотреть на Ларк осуждающим взглядом, когда она кидает собаке еще один кусок мяса и улыбается.

— Это придает его шерсти блеск.

— Ага. Конечно, — я быстро целую Ларк в губы, прежде чем взять кофе, который она уже приготовила для меня. — Что у тебя запланировано на сегодня, кроме новых проблем с желудком у собаки?

Ларк громко смеется, хотя, по-моему, шутка этого не заслуживает.