Ричер перешел на язык жестов, хлопнул себя по груди. Это сделаю я. Потом показал, как распахнет дверь одним резким рывком с применением максимальной силы. Затем прикоснулся к плечу Эбби. Показал, как она опускается на колени и целится в проем, который откроется. Положил руку на плечо Вантрески, чтобы тот слегка присел и прицелился над головой Эбби. За ним встанет Хоган и выставит пистолет над головой Вантрески. Бартона Ричер поставил под углом в девяносто градусов, на случай если распахнувшаяся дверь покажет другую возможную траекторию.

Все заняли свои позиции. На коленях, на корточках и стоя. Ричер взялся за дверь двумя руками. Удобно поставил ноги. Сделал вдох. И кивнул: раз, два, три.

И рванул на себя дверь.

Эбби выстрелила. Вантреска выстрелил. Хоган выстрелил. Все одновременно. Каждый по одному разу. Послышался стук упавшего пистолета и мясистый шлепок тела. После чего наступила шипящая тишина.

Ричер заглянул в дверь. Один боевик. Командир команды охранников. Но он больше не сидел в углу, как предмет мебели, и не пытался завести дружбу. Мгновение назад он стоял наготове и следил за дверью, вероятно держа пистолет двуручным хватом. Но ожидание оказалось слишком долгим. Время шло медленно. Он отвлекся. Утратил фокус. Руки устали. Дуло опустилось.

За спиной мертвого охранника находилась именно такая комната, как говорил Хоган. Белые ламинированные стены и прохладный воздух. Огромная. Величиной с вестибюль на первом этаже. Окна от пола до потолка и от стены до стены. Скамейки и стойки. Чье-то представление о коммуникационно-техническом центре. Возможно, прошлого года. Возможно, прошлой недели. С тех пор всё обновили при помощи свисавших проводов и непонятных коробок. Сердце операции оказалось еще более скромным, чем предполагал Вантреска. Пять лэптопов, а не шесть, стоявших бок о бок на длинной стойке в ряд.

У компьютеров находилось двое мужчин. Ричер сразу узнал Труленко. По описанию Эбби. И фотографиям в газетах. Невысокий, какой-то мелкий, молодой, но с редеющими волосами. В очках. Он не станет работать в каменоломне. Одет в брюки из хлопка и футболку. Рядом с ним – парень лет на пять моложе. Выше ростом, но более худой, сутулые плечи; судя по всему, он слишком много печатал.

Труленко сказал что-то на украинском.

– Он только что велел своему приятелю ничего нам не говорить, – перевел Вантреска.

– Не самое хорошее начало, – заметил Ричер.

Бартон и Хоган заставили обоих отойти от клавиатуры. Ричер посмотрел в окно на человечков, которые копошились внизу.