— Так мы сами знали, что она есть и в ней три человека.

— Да, но по боевикам Исмаила, по начальству он все в подробностях расписал, а о химиках этих долбаных и словом не обмолвился. Нет, что-то здесь не так. А ну-ка свяжись с ним. Пусть выйдет к нам.

— Надо ли, Бакир?

— Надо. Я не успокоюсь, пока не узнаю причину молчания агента. А если НДБ ведет с нами двойную игру?

— Табрай…

Павар прервал Хазани:

— Не говори о тесте. Его тоже могут использовать втемную. За столом сидят очень крупные игроки.

— Ты не должен выдать его. Он не согласится на контакт с тобой.

— А с тобой?

— Мы договаривались лишь о связи.

— Так связывайся, чего гадать.

Хазани покачал головой, вызвал агента.

— Слушаю тебя, Воин, — ответил тот.

— Пара вопросов, Друг.

— Давай.

— Ты в порядке?

— В полном, не считая пулевого ранения в мягкие ткани ноги.

— Ты ранен?

— А как еще мне отмазаться, когда пойдет разборка по поводу ликвидации завода в Гаране? По стольким трупам?

— Значит, это ты сам выстрелил себе в ногу?