— А если и так? Возражения имеешь?!

— Да это же… это же пидзец неизлечимый!

— Чего?

Красовский — на людях держал имидж милиционера, служаки, честнаря — но сейчас все это слезало с него как человеческая кожа — с оборотня. И явственно проступало нелюдское — шерсть и клыки.

— Ты че, с…а. Честным решил стать, а?

…

— Так надо было раньше. Когда ты еще Грача не завалил. И Француза. Помнишь таких? Или забыл уже?

— Но явный же беспредел.

— Это не тебе решать. Беспредел не беспредел… сейчас кругом беспредел.

Оба замолчали.

— Чтобы я больше не слышал — жестко сказал Красовский — со своими ё-рефлексиями разбирайся в мое отсутствие.

— Понял — сказал после запинки Токарев — извините.

— Этот СБУшник — еще не раз нас из дерьма вытащит. Поехали…

29 апреля 201… года. Украина, пригород Одессы

29 апреля 201… года. Украина, пригород Одессы

— Так значит, Богдановский — маньяк? Ты уверена?

Алиса кивнула.

— Как ты это узнала?

Она горько усмехнулась.

— Наш маленький мирок.