Критикой нередко воспринималось как стихотворение, относящееся к имажинистскому периоду и отразившее присущие этому течению эпатажные черты: «...наступившая революция рвет есенинских “стихов золотые рогожи” и его уводит с собою к “иным” и “новым” образам. <...> дальше уже срыв в «имажинизм», правда, в русском стиле еще, с желанием “в голубой степи где-нибудь с кистенем стоять” <...> Он <...> втягивается в круг желаний “но и я кого-нибудь зарежу под осенний свист”» (Са-на, «Имажинизм» — газ. «Руль», Берлин, 1921, 11 сентября, № 249). В имажинистском контексте оценивал стихотворение и А. Е. Кауфман, хотя и оговаривался, что по стихотворению видно, что поэт связан «всеми фибрами души своей с природой, деревней» (журн. «Вестник литературы», Пг., 1921, № 11, с. 7). Одним из первых указал на необходимость учитывать, что поэзия Есенина до революции складывалась из разных, во многом контрастных черт, что она была далеко не однородна и по истокам, и по настроению, А. К. Воронский: «Кротость, смирение, примиренность с жизнью, непротивленство, славословия тихому Спасу, немудрому Миколе уживаются одновременно с бунтарством, с скандальничеством и прямой поножовщиной», — писал он и цитировал данное стихотворение (Кр. новь, 1924, № 1, январь-февраль, с. 274).

«Я снова здесь, в семье родной...»

«Я снова здесь, в семье родной...»

Альм. «Творчество», кн. 1, М.–П., 1917, с. 106; Г₁₈; Г₂₀; Рус. (корр. отт. Тел.); И₂₂; Грж.; ОРиР; Б. сит.

Печатается по наб. экз. (вырезка из Грж.).

Известны три беловых автографа: первый — РГБ (ф. С. А. Абрамова), вместе со стихотворением «В зеленой церкви за горой...» с общей датой: «916. Июнь. Константиново»; второй — РГАЛИ, в составе Г_н, без даты, относящийся очевидно ко времени подготовки рукописи Г₁₈, т. е. к январю-февралю 1918 г.; третий — РГАЛИ, в составе рукописного сборника 1918 г. «Стихи» (см. прим. к «За темной прядью перелесиц...»). Имеется еще один автограф, входивший в собрание М. П. Мурашева и относившийся, по его словам, к 15 марта 1916 г. (см. Восп., 1, 190–192; архив М. П. Мурашева — частное собрание, Москва). М. П. Мурашев назвал дату принадлежавшего ему автографа по аналогии с датой дарственной надписи Есенина на фотографии, подаренной ему поэтом в этот день. Все к тому же 15 марта М. П. Мурашев отнес черновик «Устал я жить в родном краю...» и некоторые другие автографы. Между тем в этот день Есенин зашел к нему прежде всего, чтобы оставить на сохранение корзинку с рукописями перед призывом в армию. Это вызывает определенные сомнения в точности данного свидетельства М. П. Мурашева.