— Но ведь он со мной!

— Мне нравится ваш характер, — сказал Теодор. — Мы с вами еще славно поработаем.

— Вам пора идти?

Теодор взял в левую руку сверток с портсигарами, правой — руку Лидочки и, низко склонившись, поцеловал ее. Лидочка чувствовала себя неловко, будто она предала этого человека.

Теодор сказал:

— Не провожайте меня, на дворе мороз.

Он вышел из дома, все еще держа сверток в руке. Лидочка хотела сказать ему, чтобы он спрятал портсигары в мешок, но потом подумала, что его заботы слишком далеки от нее. Пускай несет, как хочет. И в ней не было раскаяния.

Она проводила Теодора до двери. Еще только-только светало — морозная синь сразу ворвалась в сени.

— Закрывайте дверь, простудитесь! — Это были последние слова Теодора.

Через час проснулся Андрей.

— Отдала? — спросил он.

— Да, мой милый.

— Вообще-то жалко.

— Очень жалко?

— Нет, не очень.

Андрей пошел мыться.

— Интересно, — сказал он за чаем, — Ахмет сегодня отвоюет Джанкой?

— Я очень на него надеюсь, — сказала Лидочка. — От этого зависит, сможем ли мы уехать.

— Я верю в Ахмета, — сказал Андрей. — И надеюсь, что через неделю я уже буду в университете, а ты в училище.

— Мы как три сестры: в Москву, в Москву… — улыбнулась Лидочка. — Принеси дров, а то печка холодная. Чего теперь их беречь.