Из пыльной амальгамы на него смотрела небритая физиономия с заплывшими глазами, всклокоченными пегими волосами, но самое главное, с четким отпечатком рифленой подошвы во всю щеку.

– То-то я думаю… – ошалело протянул Сергей и начал энергично тереть щеку, пытаясь убрать следы вчерашнего буйства рукавом грязной спецовки.

– Да не мучайся, – сжалилась над ним женщина. – Вот. Попробуй, – она протянула Лехе влажную салфетку.

– Спасибо.

– Взялся бы ты, Серега, за ум, – вдруг сказала Людмила. – Я ведь твою трудовую смотрела. Что с тобой случилось? Сопьешься ведь. Молодой, в принципе, мужик. Сорок лет всего. С хвостиком. А на вид за пятьдесят можно дать. Смотреть на тебя противно.

– Так и не смотри, – по инерции огрызнулся Круглов, но смутился и закончил уже вовсе растерянно: – Поздно уже. Затянуло. Да и права ты. Некуда мне теперь идти. Только в такую же, как эта, контору. За десять тысяч дерьмо из унитазов выгребать. Был когда-то Круглов, да весь вышел.

– Как знаешь. Твоя жизнь. Насильно тебя здесь никто держать не станет. А заявление в коридоре можешь написать, – голос Людмилы вновь поскучнел. Она словно смутилась своего мгновенного участия в судьбе нескладного слесаря.

Сергей вышел из кабинета, склонился над стоящим в коридоре столом, принялся неловко выводить на листке буквы.

"А может, и правда? – закралась в душу трусливая мысль. – Попросить, может, Марго и сжалится?"

"Ну, положим, оставит она тебя? – произнес вдруг в голове внутренний голос. Четко так произнес, внятно. – О такой работе ты мечтал? Или, думаешь, что-то изменится? Пить бросишь? Или от Зинки уйти сможешь? Нет. Если хочешь что-то изменить, то рвать нужно с корнем. Так, как ты когда-то с прошлым порвал. Напрочь. Хотя, может, и зря…"

"Ладно. Пусть, – Круглов вывел размашистую подпись, поставил число. – Делай, что должен, и будь, что будет".

Он выпрямился, переступил ногами и едва не взвыл от боли в ноге.

"Ну, все… Если фуфло какое-то, не я буду, об стенку грохну", – Сергей стянул сапог и вытряхнул на ладонь довольно тяжелый предмет. Покрутил в грязных пальцах.

Браслет матово-желтого цвета, прозрачное, без малейшего следа царапин стекло, и круглый на пару сантиметров в диаметре циферблат с непонятной надписью.

– Лон… Лонгин. Нет, не так. Лонжин. Точно, – Круглов с сомнением покачал головой. Конечно, он был не настолько серым, чтобы не знать такую известную часовую фирму. Однако теперь шансов, что часы окажутся настоящим, ценой в несколько тысяч долларов, швейцарским хронометром, стало куда меньше.

"Ну не то место Зинкин подъезд для настоящего Лонжина. Не тот контингент в этом доме живет. Такие же алкаши и неудачники, как сам Круглов.