— За самовольную отлучку в мирное время у нас по Уставу полагается арест на гауптвахту на 5 суток, — абсолютно серьёзно ответил Ворошилов.

— Что вы на это скажете, товарищ Головин? — Сталин затянулся своей трубкой и, выпустив клуб дыма, посмотрел на меня.

— Я скажу, что, во первых, я не генерал- лейтенант, а генерал- майор, а во вторых, самовольной отлучки не было, а была спецоперация по обеспечению безопасности тыла. Дядьку своего я уговорил таки переехать с супругой к нам в дом.

— Я, товарищ генерал- лейтенант, никогда не ошибаюсь в воинских званиях. Это во первых, — Сталин ткнул в мою сторону рукой с зажатой в ней трубкой, — а во вторых, молодец. Правильно сделал, что уговорил. И тебе спокойнее будет, и жене твоей с сестрой веселее. И приведите свою форму в порядок, товарищ генерал-лейтенант, — он широко улыбнулся, — Есть мнение, что за выполнение особого задания, тебе нужно присвоить новое воинское звание и наградить орденом Красной Звезды и знаком " Участнику Хасанских боёв". Мы его заранее изготовили для награждения всех участников.

Сталин протянул мне коробочки с наградами и маленькую подушечку с парой золотых звёздочек для петлиц.

— Служу Советскому Союзу! — я встал по стойке смирно.

Будённый помог мне разместить награды и знаки различия на кителе и я начал доклад о проведённой операции. Упомянул и про дуэль с японским самураем и о письме императору Хирохито. Кстати, тот меч, которым я дрался, разведчики подарили мне. Они его сняли с убитого японского офицера, когда были в поиске за линией фронта. Будет ещё одним экспонатом в моей коллекции холодняка.

Сталин одобрил все мои действия. Общая картина вырисовывалась следующая; после того, как был полностью уничтожен штаб Квантунской армии со всеми штабными офицерами, командующим и начальником штаба, а заодно и до основания разрушен дворец императора Маньчжоу-го Пу И (сам он чудом уцелел, буквально за пару часов до бомбёжки выехав на инспекцию в одну из частей своей армии) произошла потеря управления войсками. Ещё через несколько часов стали приходить панические вести о страшной бомбёжке Синьцзиня неизвестными огромными самолётами. Пошли слухи о пяти огненных драконах, испепеляющих всё вокруг. Фотографии с места, где некогда был Штаб армии, сделанные разведкой Гоминьдана и доставленные позднее в расположение наших войск, показывали выжженную землю со спекшейся сверху коркой. Никаких строений в большом радиусе не уцелело. Везде был лунный пейзаж, сходство с которым придавали многочисленные воронки.

В японских войсках воцарилась паника, ещё более усилившаяся, когда их позиции начали методично обрабатывать 160 и 240 мм миномёты. Началось бегство японцев с занимаемых позиций. На следующий день пришло предложение от японской стороны об урегулировании военного конфликта.