— Не знаю я! — рявкнул раздраженно Марат, начиная заводиться, ведь ситуация была не просто паршивой, а катастрофической. — Он не отвечает! Телефон выключен!

— Неужели эта шваль… — начал было Аркадий, но того перебил его друг.

— Нет! — гаркнул холодно Грановский. — Такого не может быть. Их нужно найти, иначе они приведут за собой любопытных, а я и так держусь на своём посту из последних сил после того случая с монументалом.

— Что тогда будем делать? — вновь не сдержавшись, закричал Ветвицкий. — Там неподъёмные суммы! Кто-то перед императивом опять поставил на этого ублюдка. Там выигранных ставок почти на три миллиарда. ТРИ! И это наше общее дело. Если кто-то прогорит, то полягут все! Вам ясно? — в голосе у Аркадия засквозила угроза и, взглянув еще раз на свой полуразрушенный кабинет, который он разнес в пылу гнева, тот попытался отыскать телефон. — Но для начала я отдам приказ прикончить этого надоедливого ублюдка Лазарева. Всё что с нами случилось, произошло по его вине! Если бы он сдох, всё было бы отлично…

— Что ты, Аркашенька, — вдруг раздался насмешливый старческий голос, а мрачные тени по углам кабинета неосознанно подались в пляс, — не надо этого делать. Зачем беспокоить талантливого мальчика?

Глава 15. День, где каждый получает по заслугам…

Глава 15. День, где каждый получает по заслугам…

— Что ты, Аркашенька? — вдруг раздался насмешливый старческий голос, а мрачные тени по углам кабинета неосознанно подались в пляс. — Не надо этого делать. Зачем беспокоить талантливого мальчика?

— Кто здесь?! Кто посмел?! — разъяренно выпалил Ветвицкий, а по рукам и рукавам пиджака заплясали редкие искры. — Кому жить надоело?! Покажись!

Следом, переполошившись, со злостью на лицах отреагировал и дуэт Грановского с Аскархановым, точно также обращаясь к собственным стихиям. Земле и ветру. Всего за долю мгновения обстановка в разгромленном кабинете достигла своего апогея и те с осторожностью заозирались по сторонам, не пуская в ход собственный арсенал силы.

— О как, — радостно закряхтел стариковский голос с явным злорадством, над всем помещением. — Какие вы пугливые.

— Покажись! — прорычал свирепо Грановский, делая пару шагов вперед, но уже в следующий миг, тот застыл с изумлением, глядя на свои ноги, которые в мгновение ока по пояс покрылись слоем крепкого камня, преобразив князя в подобие скульптуры.

Грановский уже было хотел переподчинить враждебную стихию, но так и застыл с тревогой на земле. Эта сила не слушалась его, значит, противник был искуснее. И намного.

— Какой ты ретивый, Андрюшенька, — хохотнул развеселившийся голос. — Где же твоя ретивость была, когда ты и твои друзья дела крутили с древними кланами, а? Молчишь, да? Отпусти его, Сереженька, — вдруг обратился тот к кому-то, и окаменелость на князе тотчас спала. От такой неожиданности мужчина пошатнулся и со всего маху приложился задницей об пол.