Можно разглядеть людей, снующих между постройками, табун лошадей, гурты овец. Я разворачиваю самолёт, и мы возвращаемся обратно. Спидометр отметил 110 км до станицы. С маршрутом мы угадали очень точно. Искать не пришлось. Никаких вражеских отрядов по пути не встретилось. Безлюдная, заснеженная степь, прямо как над Антарктидой. Приземлились в 16 часов 15 минут. Я уже приноровился, взлетаю на трёх моторах, а лечу потом на одном. Экономия топлива и моторесурса одновременно.

Вылезаем из самолёта, и я иду докладывать о полёте, оставив Алёшку заботиться о машине. По пути встречаю гуляющих Манану и Этери. С ними их служанки. Они останавливают меня и восторженно поздравляют с возвращением. Я целую им руки по очереди. Когда я склонился над рукой Мананы, она шепчет: – Перед ужином в твоём кабинете. Я делаю вид, что ничего не произошло, но во мне, будто бы, взрывается бомба! Я чуть не теряю сознания, но с громадным усилием, сдерживаюсь, и отвечаю какими-то ничего не значащими фразами, не отдавая себе отчёта. В голове помутилось, и я быстро ухожу от них, бормоча, что очень тороплюсь.

Я нахожу Теплова и Терю и мы идём ко мне в кабинет. Я рассказываю о полёте, чувствуя, что у меня горят щёки. Немного прихожу в себя и заканчиваю рассказ. Показываю по карте маршрут движения и отпускаю всех, говоря, что устал и хочу отдохнуть. Сам снимаю с себя куртку с меховым воротником, шапку и сажусь за стол. В голове картины, одна краше другой – я и Манана. В это время слышу в коридоре возню и вскакиваю, но это оказывается голоса Теплова и Забавы. Он тянет упирающуюся Забаву в свой кабинет, расположенный через стенку с моим.

Слышу, как закрывает дверь ключом. Забава что-то верещит испуганно и возмущённо. Затем чётко различаю звук пощёчины, вскрик, затем шум борьбы, скрип дивана, громкий шёпот: – Нет, нет, только не это! Потом вздохи, стоны, мерное раскачивание и вот уже стоны переросли в восклицания восторга и удовольствия, закончившиеся общим вскриком, и тишина. Ну вот, наконец-то Теплов решился. Я уверен, что теперь у них всё наладится. И в это время раздаётся тихий стук в мою дверь. Я кидаюсь к двери и распахиваю её. В дверях стоит Манана, совершенно одна. Я пропускаю её в кабинет, отступив на шаг и она идёт мимо меня овевая приятным запахом каких-то духов.

У меня больше нет сил. Она начинает было что-то говорить, но я обнимаю её за плечи. Она испуганно смотрит мне в лицо и вдруг начинает заваливаться на пол. Я хватаю её на руки и несу к разложенному дивану. У меня всё дрожит, я не могу говорить. Ложу её на диван, а она протягивает свои руки и обнимает меня за шею. Её глаза закрыты, а губы тянутся к моему лицу. Я впиваюсь в её губы поцелуем и не отпускаю их до самого конца, задираю её платья вверх, стягиваю шаровары с неё и брюки с себя, ложусь на неё, проникаю внутрь, она стонет, очень громко, яростно хватает меня за спину, царапает её, обхватывает меня ногами, вжимается в меня насколько возможно. Я читал, что кавказцы очень горячие и это видно, даже по такой хрупкой на вид девушке.