— Как вы можете говорить такое, вы же вообще не видели…

— Григорий Васильевич, я же не просто какой-то там режиссер или оператор, я, между прочим, еще и второй заместитель начальника Девятого управления ОГПУ. Особого Девятого управления. Так что насчет «видела-не видела»… В общем так, решать, конечно, вам — но я предлагаю все, что вы сняли, выкинуть и переснять заново, причем на цветную пленку и с качественным звуком.

— А кто нам даст цветную пленку?

— Что за дурацкий вопрос? Я и дам, ведь у нас в СССР кроме как у меня цветной пленки ни у кого нет…

Снято было еще очень немного, так что, хотя и было жалко потерянного времени, жалко было все же не очень. Володя Нильсен, конечно, страшно обиделся, но Григорий Васильевич буквально с первых же дней понял, что уровень съемки не просто вырос, а буквально вознесся на недосягаемую высоту: весь снятый за день материал Ирина Владимировна отправляла самолетом в Боровичи, а на следующее же утро группа просматривала — в цвете и на широком экране! — снятое вчера и решала, что необходимо исправить и что уже сделано достаточно хорошо. Сама Ирина Владимировна в съемочный процесс практически не вмешивалась… разве что поменяла половину сценических костюмов Орловой — ради «правильных цветов» поменяла — и во многих сценах лично «ставила свет», используя привезенные из Боровичей какие-то удивительные лампы. А в эпизоде с танцем на пушке она заставила просто переделать всю декорацию, заявив Любови Петровне:

— Уважаемая, на вашем месте я бы послала режиссера в жопу: вы же просто обгорите нахрен! Вас же снизу он собирается поджаривать на настоящей электроплите! Значит так, эпизод откладываем, стекло заменяем на наполненный водой тепловой фильтр — и вот когда вашу безопасность обеспечим, тогда кадр и отснимем…

Еще она буквально пинками выгнала со съемок Михоэлса, а «Колыбельную» в фильме пели, кроме выбранных Александровым артистов, еще привезенные Ириной Владимировной молоденькая девчонка на корейском и настоящий летчик, певший почему-то на испанском.

Несмотря на кучу подобных задержек фильм получилось снять чуть ли не на два месяца раньше планового срока, а вот со звуком… Ирина Владимировна посмотрела готовый фильм, обозвала кого-то «козлами рукожопыми», забрала смонтированный фильм с собой и через неделю привезла уже готовую прокатную копию с идеальным звуком. А еще она привезла и несколько копий, «кадрированных» (по её выражению) под стандартный экран и с оптическими звуковыми дорожками. И при всем при этом она категорически запретила даже упоминать о своем участии в съемках.