По прошествии минут десяти мне наконец удалось прикоснуться к холодной корме. В этом месте она представляла собой ровную вертикальную плоскость. Продвигаться ввысь стало гораздо легче. Теперь я мог упираться ногами в металлическую обшивку корабля, не болтаясь, как та самая субстанция в проруби. Ну, вот, еще несколько минут, и я уже ухватился за кромку палубы. Еще рывок, и вторая рука крепко вцепилась в один из прутиков защитного ограждения. Подтянулся еще чуть — чуть, и вся плоскость палубы предстала передо мной как на ладони.

— Твою же мать! — только и смог прохрипеть я, наблюдая возникшую картину.

Нет, ожидаемых мной самолетов здесь не было. Палуба вообще не блистала какими‑то изысками технического прогресса. Просто огромная плоскость, ближе к носу чуть уходящая ввысь, образующая некий трамплин. Справа — исполинских размеров надстройка, усыпанная множеством антенн и локаторов. Особо всматриваться в ее конструкцию я не стал. Мой взгляд буквально приклеился к другому: практически по всей поверхности палубы, тут и там, были разбросаны человеческие тела. Немного, может, около семидесяти, но самое страшное в том, что эти ребята были далеко не мертвы. Кто‑то из них то и дело шевелил конечностями, кто‑то барахтался, нехотя перекатываясь со спины на грудь, а кто‑то неловко поднимался, проделывал несколько шагов и снова укладывался. Ну, прямо пляжники на курорте. Представляю, какой среди них ажиотаж поднимется, если я все‑таки довершу свое восхождение. Нет уж, лучше я бочком, бочком…

Догадаться, что начать обследование авианосца с палубы не получится, было не трудно. Уж слишком много на ней находилось зомбаков. Да, в большинстве своем мертвяки пока практически не активны, но я‑то понимаю, что в любую секунду ситуация может измениться. Я ведь даже оружие с собой не прихватил, ну, если не считать пистолета в набедренной кобуре, с которым я решил не расставаться ни при каких обстоятельствах. Да, только поможет ли этот ствол сейчас? Вряд ли. Мало того, что стреляю не особо метко, так еще и патронов к нему всего‑то пара обойм. Здесь нужно что‑то посерьезнее, например, пулемет Грешника, но и он с таким количеством ходячих скорее всего не справится. Поднимется вся эта орава, затем попрет на меня, и что вот тогда мне делать? Прыгать вниз? О, да! Эта идея просто великолепна, особенно учитывая высоту, с которой я шваркнусь о воду, да одежду на мне, явно не приспособленную для купания. Забраться сюда еще кому‑то из наших? Ну, нет, это тоже не выход. Залезет сюда, к примеру, тот же Грешник, и что толку? Баланс сил это хоть и подкорректирует, но особо не изменит. Нашумим только и будем нырять уже вдвоем. Тогда что остается? Правильно! Спускаться к херам собачьим с палубы и пробовать пробраться на корабль через те двери, что я видел в глубине террасы. Туда мы, по крайней мере, сможем вскарабкаться всей толпой. Зомбаков я там не заметил, так что помешать нашему восхождению будет некому, да и случись чего, сматываться куда проще, ведь расстояние от поверхности воды до этого балкончика всего‑то метра четыре. Накрайняк, и вправду прыгнем. Все, решено! Спускаюсь! Хотя…, черт! Как с веревкой‑то теперь быть? Ну, елки — палки! Если я спущусь по ней, то кошку уже отцепить не получится, а если отцеплю сейчас, то… Хм, опять двадцать пять! Так, блин, думай, Фарт, думай! Тебе иногда полезно включать мозги, хоть и работают они не всегда правильно… Так, веревка длинная. Вон как ее немалая часть кольцами на дне лодки улеглась, а это значит…, значит, что жалеть ее не стоит, главное — крюк освободить. Ну, что ж…, поехали!