— Ананчик!

— Ахаха!.. Нет, ты слышала?! Ананчик! Ахаха!..

* * *

С трудом распахнув веки, я безвольно уставился на склонившегося надо мной охранника, ухватившего меня за подбородок. Поймав на себе мой ненавистный взгляд, он брезгливо ухмыльнулся, а затем попятился к кровати, после чего, потянув на себя край простыни, начал вытирать окровавленные руки.

Вместе с моим приходом в сознание, пусть немного задержавшись, вернулись и ощущения. По телу разом прокатилась волна боли, и я заскулил, будто брошенный щенок, не в силах ей противостоять. Особо яркая информация к мозгу поступала от пробитого колена. Большая часть повреждения скрывалась штаниной, но вид тягучей венозной юшки, с каждым новым ударом сердца выбивающейся наружу, ужасал.

— Твааари… — злобно протянул я, проведя взглядом по нападающим. — Кишки выпущу…

Ненависть переполняла мою душу, и я представил, как буду убивать каждого из этих отморозков, наслаждаясь их криками и мольбами о пощаде. Я резал им конечности и смеялся над их страданиями. Я вырывал языки и съедал сердца. Я был их кошмаром. Скоро! Я знаю, скоро сюда войдут мои друзья! Я уже чувствую мелкую вибрацию пола под их ногами. Скоро, твари! Уже совсем скоро вы все…, все умрете!..

— Заткните ему пасть! — приказал Хамиль стоящему рядом охраннику.

Недолго размышляя, тот легким движением рук оторвал от простыни небольшую часть, а затем, скомкав, попытался засунуть мне эту тряпицу в рот. Да вот хрен тебе! Я дернул головой в сторону и с силой сжал зубы, не позволяя бандиту подобной выходки. Тот же в ответ лишь усмехнулся и схватил меня одной рукой за волосы, поворачивая голову к себе, а затем наступил ногой на мое раненое колено. В глазах тут же потемнело. Адская боль новым всплеском прошлась по телу, и я, непроизвольно разомкнув челюсти, закричал. В тот же миг охранник, воспользовавшись моментом, с силой монстра впихнул мне в рот кляп, а затем с довольным выражением лица отпрянул в сторону.

Дышать сразу же стало сложнее. Кровь, струящаяся из разбитого носа, не позволяла полноценно наполнять легкие воздухом. Хлюпая кровавыми соплями, я безуспешно пытался вытолкнуть языком кляп, параллельно изо всех сил напрягая руки в надежде разорвать стянувшие их оковы.

— Не дергайся! — нахмурившись, бросил мне Хамиль, а затем прицелился во вторую ногу.

Дергаться, как он выразился, если честно, сразу расхотелось. От колена к паху тут же пробежал сковывающий холодок, а руки сами по себе застыли в бездействии.

— Ну, и?! — повернулся к девушке кавказец. — Я могу это делать бесконечно!.. Пожалей паренька‑то, не мучай!.. Скажешь, где баллоны, и, обещаю, избавлю его от страданий!..