— После того как Козырев пожал руку президенту Австралии я не верю экспертам и тем более газетчикам — возразил президент. — А ведь все они дружно называли Козырева неисправимым гомофобом. Я читал все эти статьи: «Подобно тому, как Гитлер отказался пожимать чернокожим атлетам руку на Олимпиаде 1936 года, Козырев, который хочет казаться своему народу новым Сталиным, никогда не пожмёт руку гомосексуалисту». А он оказался прагматик и с ним можно и нужно было договариваться.

— Это было игрой, он притворялся, чтобы усыпить нашу бдительность, — не соглашался директор ЦРУ. — К счастью, судьба решила всё сама — Козырева больше нет. А вам осталось сделать всего пару решающих ходов, чтобы поставить старому врагу мат.

— И всё же я не хочу остаться в памяти людей президентом, развязавшим Третью мировую войну, — жёстко произнёс президент.

Тёрнер не настаивал, он вежливо выслушал возражение главы государства, и ошарашил его принципиально новым предложением:

— Хорошо, — кивнул разведчик, и перешёл к главному, то есть к эндшпилю: — Как бы вы посмотрели, если бы мы вместо ракет послали русским на помощь наших учёных? У нас в закрытых правительственных центрах работают прекрасные вирусологи, мы могли бы их направить в Москву, например, по линии Рокфеллеровского «Института медицинских исследований». Нужна только ваша санкция на организацию такой помощи русским.

Джокерд задумался. Для него, мучившегося необходимостью взять на себя ответственность за варварское уничтожение посредством ядерной бомбардировки целого города, уверения шефа разведки, что есть иной, — цивилизационный путь решения проблемы, прозвучало, как сладкая музыка. Он уже привык к тому, что его толкают к краю пропасти, а тут…

Насладившись смятением президента, директор ЦРУ протянул шефу руку в знак поздравления с принятием мудрого решения. А про себя усмехнулся: «Зачем посылать кавалерию и нести всяческие убытки, если можно пожертвовать индейцам заражённые оспой одеяла?».

Глава 65

Глава 65

В пути Стас немного задремал. Спал он минут пятнадцать, не больше, проснулся от сильнейших фантомных болей в отрубленных пальцах, левая кисть опухла и покраснела. Видать плохо дело, но думать об этом сейчас некогда.

Стас не рискнул заезжать на грузовике в родной двор, что-то подсказывало ему, что последние двести метров до своего подъезда лучше преодолеть как можно тише «на мягких лапах».

Перед тем как выдвинуться, все собрались вокруг схематического плана местности, который бывший майор спецназа успел набросать по дороге — так людям будет легче воспринимать то, как он всё задумал.