— Спасибо, милочка, — старик ласково погладил женщину по щеке, и озабоченно поинтересовался, — как наш больной?

— Он уже пятнадцать минут в ванной, с ним телефон. Однако, он больше не звонил. Чай, как вы просили, я приготовила. Таблетки тоже принесла и он принял одну.

— Чудненько, — молвил старик, и пригубил женщине ручку. — Вот что, милая моя, где я могу помыть руки, и приготовить всё необходимое?

…В ванну старик вошёл со шприцем в руках.

— Спокойно, любезный, небольшая прививка, — объявил он пациенту. Взгляд и речь его были ласковы, да и всем своим видом он походил на доброго семейного доктора, но никак не на состарившегося штатного палача ЦРУ. — Обещаю, никакой боли, только тепло и блаженство.

— О господи! — хрипя, дернулся Борроу. — Прошу вас, не надо! Это какая-то ошибка! Я клянусь, буду молчать! Позвоните Тёрнеру, я уговорю его, что сохраню тайну и продолжу эксперимент… Спаси! — обратил он расширенные от ужаса глаза на жену. Та увела глаза в сторону. Зрелище предательской расправы было до того отвратительным, что подневольная соучастница почувствовала приступ острой жалости к мужу, ей стало дурно. Но что поделать, она обязана думать о себе и о детях.

Чай и пилюли сделали свой дело — не способный больше шевельнуться, Рон прекратил сопротивление. Бессмысленными, налитыми кровью глазами он наблюдал, как к нему приближается смерть.

После укола несчастному стало совсем плохо, глаза умирающего закатились, пухлое тело стало сползать в воду.

— Через пятнадцать минут вызовите здешнего врача, — взглянув на часы, велел на прощание старик.

— А что сказать?

— Скажите, что вашему мужу внезапно стало плохо, вероятно, это инфаркт, — мягким вкрадчивым голосом поучал старик. — Объясните, что когда вы вошли, ваш супруг уже захлебнулся. Вы пытались ему помочь, но что вы можете… И примите мои соболезнования. Ваш супруг ушёл легко, поверьте, его душа уже на небесах, ей там хорошо. А вам сейчас надо думать о своём малыше.

Глава 82

Глава 82

Москва, синагога на Большой Бронной

Из-за возникшей паники Маргарита Павловна вместе с дочерью оказались в западне. И словно попали на бойню. Сколько именно человек вирус стремительно превратил в беспощадных убийц, определить в поднявшемся хаосе было сложно, но в огромном зале творилась что-то ужасное. Мать крепко сжимала Дашу в своих объятиях. А повсюду: отчаяние, дикие крики, бьющий в нос запах крови.

Какой-то мужчина неподалёку обратил на себя её внимание: не самого крепкого сложения, с всклокоченными волосами, он вёл себя как-то странно: неподвижно застыл посреди мечущейся толпы, будто потерялся. Невозможно проникнуть в голову человека, понять по внешнему облику, что с ним происходит, а с этим явно что-то творилось…Кажется она его уже видел раньше, и тогда в руках он держал толстую книгу. Мужчина задрал небритый подбородок и вертел головой, словно принюхиваясь, а затем вдруг сгрёб в охапку пробегающую мимо девушку и впился ей в губы ртом взасос. Маргарита не могла разглядеть деталей, но то, что улавливал её слух, заставляло кровь стыть в жилах. Бедняжка беспомощно дёргалась в руках схватившего её «книжника». Их контакт продлился всего несколько секунд: плотоядный поцелуй стоил несчастной откушенных губ и частично обглоданного до черепных костей лица. А хищник уже переключился на другую жертву — теперь он с остервенением потрошил чьё-то тело на полу. Во все стороны летели окровавленные внутренности. Безумные, светящиеся голубым огнём глаза монстра несколько раз обращались в сторону Козыревых. И каждый раз Маргарита обмирала от ужаса и крепче прижимала к себе дочь, мурашки по коже, это было бы слишком слабым описанием её реакции. Потрясенная и скованная ужасом, Марго не могла двинуться с места, но во все глаза смотрела на ужасное пиршество. Она не видела и не слышала ничего, кроме зверя на полу и жуткого звука разрываемой плоти. Сердце взрослой женщины трепетало, как листок на ветру, страх сковал все ее существо, воля изменила ей.