Леон и Зомби. Мертвый Леон... Глаза его слепо смотрят в пространство, в никуда. А какие это были глаза! В них так круто порой закипала истинная страсть. Это были глаза, которые умели не просто рассказывать, а кричать о несогласии с подлостью, о любви, о собственной вине, о раскаянье. Этот парень любил, очень любил Марию. Этот парень спас, спас Марию! И его убил Зомби...

Ялмар снова поднял глаза на человека с автоматом в руках. Вот он, истинный зомби. По первому впечатлению глаза у него Херувима. Но бес там уже побывал. И вытоптал бес душу там всю, без остатка. Так будь же ты проклят, зомби! Пусть будет проклят тот, кто сотворил тебя!

Ялмар встал, огромный, с заиндевелой, словно поседевшей головой. И настолько он был страшен, что Херувим невольно вскинул автомат и злобно оскалился.

И ободрал Ялмар горло себе остекленевшим воздухом, который, казалось, раздробился в осколки от яростного крика его:

— Так будь же ты проклят, зомби!

И Ялмар пошел, пошел на зомби. И ударил его кулаком наотмашь, и снова прохрипел:

— Будь же ты проклят!..

Херувим какое-то время лежал в снегу. А над ним возвышался громадный человек с заиндевелой головой. Не человек, а вздыбленный медведь — истинный гризли. И теперь уже точно разрядил бы свой автомат Херувим, но его схватили по приказу офицера свои же солдаты. Херувим вырывался из рук солдат, уводивших его на базу, и кричал, заходясь в кашле:

— Пустите меня! Я убил оленя, убью и этого гризли! Он выбил мне зубы. Пустите! В конце концов в мире... на каждого... по десять тонн взрывчатки. И на него, на гризли этого, тоже. Это, черт побери, надо и вам знать...

Херувиму кто-то дал тычка и в сердцах посоветовал простуженным басом:

— Заткнись, сопливый философ!..

Происшествия на острове на этом не кончились. Едва увели Херувима, как словно из-под земли вынырнул на двух огромных псах, впряженных в нарту, Брат луны. Какое-то время он смотрел на поверженного оленя странным взглядом и вдруг затрясся в беззвучном хохоте. Притронувшись пальцами к мертвым глазам оленя, он резко выпрямился и воскликнул на языке белых людей:

— Наконец-то свершилось! Теперь я понял, почему так долго щадил этого проклятого оленя. — Ткнув пальцем в одного из офицеров нездешней армии, пояснил свою мысль: — Это должны были сделать именно вы!

Остановившись против Брата оленя, колдун торжествующе усмехнулся, кивнул в сторону своей упряжки.

— Как видишь, на моей нарте все та же всесильная росомаха — Дочь всего сущего. Сейчас я посажу ее на твоего оленя! Она его победила!..