Горло сжал спазм. В голове всплыли воспоминания. День после ночи Судьбы – четырнадцатый день Йоля. Конец декабря. Год для Аритерры выдался поистине теплым. Мне хватило лишь шерстяного платья и шали из альпака, чтобы не замерзнуть. Я шла по послепраздничному городу: на дверях еще висели венки, кто-то даже свечи с порогов и подоконников не убрал, видимо, было слишком лениво. В лавках продавали живые цветы, они хоть и гнулись под порывами пронизывающего ветра, но солнце было довольно теплым, чтобы они какое-то время простояли и порадовали кого-то. На улицах по-прежнему витал аромат хвои и теплой выпечки. Спустя пару часов скитаний по городу мне удалось найти лавку, где продавали редкие цветы. В предвкушении я выбрала пурпурную розу.

А потом я увидела Дара с такой же розой. И красивую взрослую леди – не чета мне, шестнадцатилетней девочке. У нее было небесно-голубое платье с большим вырезом, видимо, она ни капли не чувствовала холода, потому как двигалась весьма изящно и непринужденно.

– Я скажу только одно, – тихо произнес Дарион, вырывая меня из воспоминаний. – Кариад-кумелл.

На скулах у него играли жевалки. И смотрел он на меня таким темным взглядом, что впору было идти топиться.

Но я в потрясении опустила руку и растерянно посмотрела в грозовые глаза Дариона.

Кариад-кумелл. В переводе со старомирского «наведенная любовь». Мощнейшее любовное зелье. Разумеется, запрещенное. Лишь почувствовав неподалеку присутствие своей второй половинки, человек не может думать ни о чем ином. Страсть, безумие, потребность соединить воедино, казалось, разделенное надвое сердце. Дикое помешательство и фатальные последствия для разума жертвы. И я не была уверена, что изготовленный мною защитный артефакт мог помочь в таком деле.

Но Дарион стоял здесь вполне живой и без умственных нарушений. Впрочем, временами у меня возникало чувство, что корона отдавила ему голову. Но кариад-кумелл… Такого я и предположить не могла.

– Как ты?..

– Вереск мне очень помог, – сдержанно отозвался Дарион, хотя сформулировать вопрос у меня не вышло. – И нам удалось вовремя все устранить.

Мой запал сам собой пропал. Я могла лишь смотреть на прожженную дырку в камзоле.

– Какой в этом смысл? – тихо спросила я. – Она хотела выйти за тебя? Но даже выбранной невесте пришлось бы проходить через духов.

– Если бы у меня была девушка и предки были бы против нее, меня бы их отказ не остановил, – так же тихо ответил Дарион. Глаза его были насыщенного синего цвета, почти черного, и в них, казалось, сверкали молнии. Вот оно – родовое упрямство Элвудов. – Но там был немного иной план, и потребовалось время, чтобы распутать этот клубок.