В подтверждение моих эмоций появился призрак. Девушка улыбнулась и тоже дотронулась до подвески.

– Ты всегда можешь меня позвать, – тихо произнесла она. И, подарив мне последний взгляд, растворилась.

Во взгляде этом была хоть и печаль, но такая светлая… Мне подумалось, что, невзирая на темную полосу, одновременно с ней существует и светлая.

– То есть отправлять к Мабону ее насильно больше не нужно, – протянул Дарион и добавил: – Идем. Я провожу тебя в комнату.

До комнаты мы шли в молчании. И молчание это никто из нас не спешил прерывать.

Лишь уже на пороге Дарион прокашлялся и все-таки задал вопрос:

– Я понял, что произошло в прошлом. Но что ты делаешь на отборе?

Уже собираясь закрыть за ним дверь, я остановилась. Он понял, что тогда произошло? И он задается вопросом, что же я здесь делаю?! После того, как я призналась, что еще девочкой была в него влюблена. После того, как я сказала, что не собиралась от него отказываться.

Совершенно непробиваемый тип! У-у! Я прошипела какое-то ругательство, схватила Дариона за рубашку и притянула к себе.

Вынудить наклониться не ожидавшего подвоха Дара было несложно. Поэтому мне легко удалось добраться до его губ. Поцелуй был злым, ибо этот одаренный маг достал. Сколько раз спрашивал, что я делаю на отборе. И сколько раз получал ответы, которые его почему-то не удовлетворяли. Мечу в королевы – ему не подошло. Вынудил отец – тоже. Вот тебе еще один вариант для размышлений. Жаркий и сводящий с ума. Но перерастающий в нечто медленное и тягучее.

Когда воздуха перестало хватать, Дарион немного отстранился. Но так и не убрал руку с моей талии и не перестал пальцем выводить узоры на щеке. Я не перестала перебирать его волосы на затылке.

– Я видел слезы в твоих глазах сегодня, – более хрипло, чем обычно, произнес он. – И мне жаль, но…

Я заглянула в его глаза, и меня поглотила первозданная стихия.

– Рия, я не тот, из-за кого стоит плакать.

Ответить я ничего не успела. Дарион поцеловал меня в щеку и ушел теневой тропой.

А немногим позже пришла служанка с подносом, на котором лежал кусок ароматного ежевичного пирога и записка:

«Я видел твои голодные глаза, когда ты смотрела на ту ежевику. Это чтобы ты не съела свою хорошенькую горничную.

P. S. Меня ты уже попыталась съесть, и я совершенно не против. Но служанку все же побереги от таких потрясений».