– Газеты-то я читаю… – Лейк сделал серьезное лицо.

– Лейк, ты не собака, чтоб я бросал тебе кость, – я поморщился, – просто хотел сказать, что Элизабет Майнер на самом деле жива, но док Ларе в своем заключении не ошибся…

– Хиус меня разорви… – пробормотал Лейк, – это как же так???

– Знаешь, Заг, – Анджела нервно закурила, когда мы сели в ее машину, – наверное, я раньше не представляла, какой муравейник ради тети Элси я должна… мы должны разворошить… это все пахнет кровью… смертью…

– И все из-за бессмертия, Анджи, – я поморщился, – ты еще в домике сказала, что твой отец настропалил твою родную тетю… то есть его сестру…

– Ну, Заг, не сразу поняла я, во что ввязалась, – она наморщила лоб под челкой и выкрутила руль тонкими девичьими руками на шоссе, – сейчас тебе предплечье нужно подлечить, и доктор уже заждался… я боялась, что этот Лейк тебя убьет, но ты молодец…

– Да какой же я молодец? – парировал я. – Сейчас мне придется как раз на тот муравейник и сесть: ведь сам старший комиссар меня подпряг… Получается, он против «контролеров», за «бессмертных». Я, знаешь ли, Анджи, чувствую себя разменной монетой…

– Это как? – переспросила она, хотя не думаю, что не поняла.

– Ну, представь, Анджи, – я, поморщившись, хлебнул из своей фляги, – ты не пришел на вечеринку, а этого никто не заметил…

После визита в клинику «Здоровье-плюс», где меня положили на красивую кушетку медсестры в коротеньких белых халатах, которые едва прикрывали их верхнюю часть бедер, и просветили специальными артами пустяковую рану, мы поехали в Скарлет-таун, так как Анджела уже успокоилась на предмет моего здоровья.

Да, милые медицинские сестры произвели на меня впечатление, но мне было совсем не до них… Вот если бы это было в Нью-Фауде, и рядом не было бы красивой художницы…

Некая удушливая петля сжималась вокруг моей беззащитной шеи. И если Анджела рисковала поссориться с отцом, то я – поругаться с собственной жизнью.

Не то чтоб я струсил, хотя, конечно, струсил – это совсем не было похоже на мои дикие выходки в столице. Просто тут все говорило о том, что я влип, и вряд ли кто-нибудь заступится за меня, если работа будет доделана… Но не доделать я не могу…

– И вот Мэт Кувалда, который не ожидал такого подвоха… смотрите! Даже выпучил глаза! Он удивлен! Он просто не думал поймать такого оверхенда от Ларсона! От этого тихони! Но, как оказалось…

Серые силуэты на линзе визора, подвешенного к потолку, замерли, и их круглые перчатки, напоминающие руки Палмера, тоже замерли. Даже в таком изображении было видно, как с боксеров стекают крупные бусины пота. Голос комментатора с хрипотцой просто взрывался эмоциями, и некоторые люди за столиками даже аплодировали.