— Здесь вам выходить, сержант, — тихо позвал он, и Уистан увидел слабый блеск белых зубов в широкой улыбке. — Удачной охоты.

Уистан кивнул в ответ, затем повернулся к другим членам своего двойного отделения.

— Хорошо, ребята, — сказал он им. — Давайте пойдем.

Он перешагнул через борт и пошел вброд через поток воды, волны вздымались до колен, когда они из последних сил набегали на пологий пляж. Песок вихрем вылетал из-под подошв его ботинок, уносимый отступающей водой обратно в море, и течение игриво щипало его за икры. Твердая почва, казалось, прогнулась под ногами, когда он, наконец, вышел из полосы прибоя, но он проигнорировал это — и хлюпанье воды в ботинках — пока оглядывался вокруг, затем поднял глаза к звездам, пытаясь сориентироваться.

— Похоже, что эти увальни поставили нас в нужное место… для разнообразия, — сказал он, и несколько его людей тихо засмеялись. — Кругом чернее, чем изнанка грязного ботинка, — продолжил он, — но думаю, что вон там наш холм.

Он указал, затем еще раз взглянул на звезды, сориентировался и кивнул Эйласу Мантину, старшему из двух своих капралов.

— Иди, Эйлас. Постарайся не споткнуться о собственное плоскостопие!

Мантин фыркнул и двинулся в темноту. Уистан и остальные снайперы-разведчики позволили капралу выбрать подходящую тропу, затем последовали за ним вверх по пляжу в высокую жесткую траву, которая шелестела и шептала в ответ на шум моря на устойчивом ветру.

* * *

— Надеюсь, что эта моя блестящая идея оправдает свои ожидания, — заметил император Кэйлеб, стоя на корме «Эмприс оф Чарис» и глядя на те же звезды, с которыми только что консультировался сержант Уистан. С того места, где стоял Кэйлеб, не было видно холмов, но он мог видеть звездный свет, мерцающий на парусах по меньшей мере полудюжины галеонов, и покачал головой. — Не думаю, что Брайан особенно доволен такой высадкой на землю посреди ночи, — добавил он.

— Чепуха, — сказал Мерлин с того места, где он стоял, «охраняя» Кэйлеба даже здесь. — Почему любой адмирал должен беспокоиться о том, чтобы плыть прямо к берегу, которого он даже не видит, с двенадцатью военными кораблями и шестьюдесятью транспортными галеонами, загруженными пятнадцатью или двадцатью тысячами морских пехотинцев?

— О, спасибо. — Кэйлеб повернулся, чтобы прислониться спиной к поручню на корме, и посмотрел на него. — Ты ведь знаешь, как укрепить чью-то уверенность, не так ли?

— Кое-кто пытается, — сказал ему Мерлин, поглаживая один из своих навощенных усов. Кэйлеб усмехнулся, и Мерлин улыбнулся, но его улыбка быстро исчезла, когда он вспомнил другую ночь на корме другого корабля и свой последний разговор с королем Хааралдом.