Итак, дипломированная экономка Катарина Блюм знакомится на вечере у своей крестной с молодым человеком (кстати, чувствуете парафраз истории Золушки, нашедшей на балу своего принца?), влюбляется в него, увозит к себе домой, проводит с ним ночь, а наутро, узнав, что его преследует полиция, помогает ему скрыться. Ворвавшаяся в дом полиция начинает с оскорбительного для чести женщины вопроса («А он тебя употребил?»). При этом писатель контрастом использует символическую деталь: Катарина встречает полицию в халате с вышитыми на нем маргаритками – в европейской традиции маргаритка является эмблемой безупречной женственности. В дело включается ГАЗЕТА, и на сограждан Катарины обрушивается поток лжи, заведомой дезинформации, бессовестного ковыряния в самых интимных событиях ее жизни в аспекте, выгодном для политической линии ГАЗЕТЫ. Нет буквально ни одной фразы, которую репортеры не переиначивали бы с точностью до наоборот. Так высказывание либерального адвоката Блорна «Катарина умна и сдержанна» ГАЗЕТА превратила в «холодна и расчетлива». В этом всеобщем карнавале толпа жадно хватается за всякое развлечение, в том числе и за предложенное ГАЗЕТОЙ. Таким образом, Катарина и ее друзья оказываются между двух огней: с одной стороны, недобросовестные служащие полиции, подслушивающие телефонные разговоры, врывающиеся тайно в интимную жизнь людей, и пресса, делающая из всего веселое шоу, а с другой – толпа, жадная до развлечений, принимающая все на веру, требующая «хлеба и зрелищ». Погибает мать Катарины, Катарину и ее близких травят, как зверей, без пощады и сожаления, наружу вытаскивается личная жизнь каждого. Вот так возникает насилие. Хотя и в формах внешней свободы.

И тогда в полиции Катарина спрашивает: «Не может ли государство, – так она выразилась, – сделать что-нибудь, чтобы защитить ее от этой грязи и вернуть потерянную честь». Государство не в состоянии, оно псевдонейтрально. А вакханалия распоясавшейся толпы усиливается. Катарине пишут анонимные письма, звонят по телефону, оскорбляя и предлагая сексуальные услуги, меряя ее жизнь по своей. Невольно приходят тютчевские строчки из «денисьевского цикла»:

Катарина идет на встречу с Тётгесом: «Мне хотелось знать, как такой человек выглядит, какие у него повадки, как он говорит, пьет, танцует, – этот человек, который разрушил мою жизнь». В этих словах звучит: да человек ли он? Эта встреча довершает противопоставление Катарины ее противнику: если она полна чести и достоинства, то он бесчестен внутренне, глубинно. Оказалось, что голос, оскорблявший ее по телефону, принадлежал человеку, писавшему о ней заведомую ложь в ГАЗЕТУ, который пошел с ней на встречу в надежде совершить теперь над ней физическое насилие, практически первая его фраза при виде девушки: «Ну, что ты смотришь так растерянно, мой Цветик, я предлагаю сперва поразвлечься». И тогда только Катарина стреляет. Это для нее последний способ защитить свою честь от насилия и надругательства. Насилие приводит к выстрелу.