Последний лечащий врач считает, что Лэйси виновна в смерти сына, и уведомляет компетентные органы. Он также обсуждает этот случай с различными специалистами. Все сходятся во мнении о том, что медицинского объяснения такому трагическому течению болезни Гарнетта быть не может. Наконец, врач сообщает Лэйси, что он инициировал расследование этого случая. Она жалуется подруге на то, что ее безосновательно подозревают. Вскоре она публикует трагические новости о состоянии Гарнетта и пишет, что на следующий день собирается дать согласие на отключение аппаратов жизнеобеспечения. Тем временем начинается полицейское расследование, и Лэйси на первый взгляд готова сотрудничать. Офицеры замечают, что она больше заинтересована в общении с ними, чем — как этого следовало ожидать — в том, чтобы провести с сыном последние несколько часов его жизни. Лэйси, кажется, хочет знать в деталях о ходе расследования и одновременно оказывать на него влияние посредством активного общения. Она соглашается на обыск своего дома и делает вид, что ей нечего скрывать, однако сразу же звонит подруге из общины, которая пребывает в шоке и глубоко опечалена состоянием Гарнетта. Без объяснения причин Лэйси умоляет немедленно вынести из ее квартиры мешок с молочной жидкостью. Она берет с приятельницы обещание, что та никому ничего не расскажет. Удивленная просьбой, подруга идет в квартиру Лэйси с еще одной женщиной из общины и снимает со штатива мешок для кормления, однако не выбрасывает его. Посоветовавшись с руководством общины, вскоре она передает вещдок полиции.

Во время допросов следователям бросается в глаза тот факт, что эмоции Лэйси кажутся явно поверхностными и изменчивыми. Мать горько скорбит о судьбе сына, но, если ей задают значимый для нее вопрос, плач резко прекращается. С самого начала женщина обвиняет в смерти Гарнетта больницу. Она заявляет, что сотрудники якобы не слушали ее и недостаточно серьезно отнеслись к состоянию ребенка. Зная, что ее по-прежнему считают главной подозреваемой, Лэйси немедленно нанимает адвоката. Расследование продолжается, когда 23 января 2014 года у Гарнетта официально констатируют смерть мозга, и аппараты поддержания жизнедеятельности отключают. Пару минут спустя Лэйси размещает в Интернете фотографию ребенка с подписью: «Гарнетт ушел от нас сегодня в 10:20».

В течение нескольких месяцев после смерти мальчика продолжается следствие. Лэйси — главная подозреваемая. Тем временем она неустанно пишет посты о своем горе, публикует фотографии — воспоминания о Гарнетте и даже, что удивительно, выходит на связь с Крисом, его биологическим отцом, обращаясь к мужчине с просьбой о поддержке. В апреле 2014 года судебно-медицинский эксперт, привлеченный к работе по этому делу, заявляет, что смерть ребенка не была несчастным случаем и не вызвана естественными причинами. В его гибели виновен вполне конкретный человек. На судебном разбирательстве 2 марта 2015 года Лэйси признают виновной в непредумышленном убийстве, а 8 апреля 2015 года ее приговаривают к пожизненному тюремному заключению с правом на условно-досрочное освобождение через двадцать лет.