А с другой стороны, это не самая безвыходная ситуация в его жизни.

Он подмечает: она без оружия. А судя по слегка помятому виду и крови в волосах, ее сюда привела не легкая прогулка: видимо, по пути у нее случился с кем-то неромантичный тет-а-тет. Возможно, она вообще спустилась сюда не за Ридом и Кирихарой, а уходила от преследования.

Значит, сейчас она не полностью контролирует ситуацию.

Выход один виднеется. Вопрос только в том, хватит ли Риду сноровки в него протиснуться.

У него в голове работают шестеренки, у нее в голове тоже работают шестеренки — их звук почти слышен.

Бирч ведь тоже нужно взвесить всё и только потом решить, что с ним делать, — не одной секунды дело. Хотя, может быть, для нее и одной: она ведь мегабосс. Мегабоссы обычно быстро решают экстремальные проблемы. Остается надеяться, что командование шайкой монструозных вояк тоже делает Боргеса мегабоссом и он успеет прибыть, покуда не произошло непоправимое.

Рид любовно спрашивает:

— Так какие у нас планы на вечер?

Он все еще сдается: вот его левая рука — открытая потная ладонь, вот правая — судорожно сжимает ручку саквояжа. Да, да, того самого. С отпечатками крови будущего главы Картеля Раджаямы Чандера и — определенно! точно! стопроцентно! — настоящими оттисками внутри.

Приманка срабатывает.

— Отдайте сумку, — приказывает Бирч. — И мы вас отпустим.

— А какой вам толк меня отпускать? — все так же дружелюбно уточняет Рид.

— У вас есть выбор? — Бирч ведет бровью: четкое, красивое движение, будто бы в их супергеройском университете для спецслужб есть курс по лаконичным гримасам.

— Ну, я немножко за себя переживаю. Может, вы меня сдадите в руки Картелю, как в прошлый раз. Как тебе идейка, — спрашивает он, слегка поворачивая голову, — а, Кирихара?

Кирихара не отвечает, а после паузы Бирч вздыхает:

— Эйдан Рид.

И это звучит привычно. Так вздыхают все, кто имел с Ридом дело, — он знает этот вздох. И поэтому то, что она произносит потом, он предсказывает почти дословно:

— Если честно, я от вас уже немного устала.

— Тю! — хмыкает он. — Да мы знакомы всего ничего, мадам.

Прикиньте, каково тут остальным.