— Папа! Айлен! — я взвизгнула. — Остановитесь!

Они посмотрели на меня снизу вверх. Оба посмотрели на меня. Оба были ещё живы! И всё же могила была открыта. Она была открыта!

Айлен сжала в руке маленькую книжку. Я продолжала бежать. Её глаза снова опустились на книгу. Когда я поняла, что она держит словарь Холли, я закричала:

— Не читай больше ни слова!

Я прорвалась сквозь кольцо рябин и вырвала книгу у неё из рук. Вырвалась страница.

— Ты перевела заклинание? — спросила я, дыша так тяжело, что во рту появился привкус металла.

— Ты знаешь о них, не так ли? — папа указал на кого-то позади меня.

Я подумала, что он указывает на Каджику, но когда я обернулась, охотник был не один. Гвенельда и Эйс стояли рядом с ним. Гвенельда шла к нам, её длинные волосы развевались, как у моей матери, когда я споткнулась о камни на пляже, и она поспешила ко мне.

— Что она здесь делает? Она убийца, — папин голос дрожал от гнева и разочарования. — И он, — он указал на Каджику. — Он не внучатый племянник Холли! Встань позади меня, Кэт.

— Мы все пришли помочь, — сказала я.

Глаза Айлен расширились.

— Ты тоже одна из двенадцати, — сказала она Гвен. — Я узнала тебя по книге Катори. Ты одна из них! — её взгляд метнулся к открытой могиле. — Всё это правда. Ты действительно встала!

Я опускаю взгляд на фигуру, распростёртую внутри гроба из рябины. Это была женщина, похожая на Гвенельду, но с волосами разных оттенков серого.

Губы Айлен зашевелились. Я попыталась разобрать её слова, но она несла какую-то тарабарщину. Но потом я поняла слово маахин и поняла, что это Готтва, а не тарабарщина. Она произносила заклинание.

— Перестань читать! — закричала я, бросаясь к Айлен. — Прекрати это! Это убьёт тебя!

Руки схватили меня за талию и оттащили от тёти. Я попыталась вырваться, но Каджика не отпустил меня. Он просто не хотел меня отпускать.

— Это действительно вернёт и эту, Кэт? — спросил папа, перебивая Айлен.

— Да, — крикнула я, сдерживая рыдания. — Да.

Каджика сжал меня сильнее.

— Отпусти меня, Каджика, — простонала я.