– Ну что, оклемалась? – спросила Аня, едва вышла из кустов к ореху, – больше сюрпризов не будет?

– Думаю, нет. – Промямлила в ответ Света и тут же добавила, – хреново мне, девки.

– Конечно хреново! – возмутилась Аня, – если жрать водку с матросами, а потом все подряд в баре, кому хочешь хреново станет!

– Идти можешь? – сразу к делу перешла Фатима, ей уже порядком насточертел этот спектакль, ее ждала работа, а время как раз никого и никогда не ждало, так что нервы ее были уже на пределе.

– Не знаю, – так же противно мямлила Света, – наверное, одна – нет. Голова кружится. – И она схватилась рукой за голову, облокотившись на согнутую ногу.

– Так нам что, опять тебя тащить, что ли?! – возмутилась Аня, – мало того, что ты испоганила весь вечер, так еще и виновница праздника должна тебя на горбу тащить! Ну ты и тварь!

– Прости, Каринка! – провыла Света и начала рыдать, возя рукой по лицу.

Этого зрелища Фатима вынести не могла. Я убью ее прямо здесь и сейчас, подумала она в приступе ярости и отвращения, размажу ее гребаные мозги по ее же блевотине, все равно большой разницы нет.

– Поднимайся, – скомандовала она, подхватывая рыдающую и теперь еще и икающую Свету, – хватит прохлаждаться, домой пора. – Она повернулась к Ане, стоящей с грозным лицом, уперев руки в бока, как мать над нашкодившим ребенком. – Помоги мне, одна я ее не дотащу.

– Мне так стыдно! – завывала Света, снова висящая на плечах подруг, – прости, Каринка! Я такая сволочь!

– Помолчи, – резко осадила ее Аня, – ничего нового ты нам не сообщила, а вот если по твоей милости еще и хозяин этого дома проснется, тогда я тебя точно брошу, сама и расхлебывай дерьмо. Итак по твоей милости почти в полночь по кустам шаримся. Не хватало еще закончить празднование в мусарне.

Пыхтя, они выволокли Свету из кустов, идти она по-прежнему не могла, зато теперь могла говорить, так что получилось только хуже. Она сбавила громкость, но не замолчала, и теперь постоянно тихо подвывала и икала, вымаливая прощение и обзывая себя последними словами. В конце концов, Фатиме это надоело.

– Я прощаю тебя, – твердо и убедительно сказала она, кивнув Ане, чтобы та тоже поддержала линию, – со всеми бывает, правда Аня? Главное, что ты раскаялась, так что я не злюсь. И Аня тоже, правда? – Аня кивнула и пробормотала что-то похожее на «да». – А теперь будь паинькой и не доставляй нам лишних хлопот, нам итак нелегко тебя тащить.

Света притихла, но не умолкла совсем. Сойдет и так, решила Фатима, понимая, что большего она не добьется, лучше уж слушать еле слышное бормотание, чем эти вопли прямо на ухо. Шурша и шелестя ветками, вся троица выбралась из кустов и заковыляла по тротуару к Новороссийской. Они уже почти дошли до угла, как вдруг, казалось, из ниоткуда, появилась патрульная машина и медленно поплыла по улице, высматривая нарушителей, как голодный хищник высматривает будущий обед. Подруги так увлеклись Светой, что даже не заметили приближение патруля, а это грозило им как минимум приличной задержкой. Думая о том, что их вовсе могут забрать в участок до выяснения личности и все такое, Фатиме становилось дурно. Конечно, можно было убить двух патрульных – а то, что их не больше, она твердо знала – но мертвые менты – всегда большие хлопоты, а у нее итак своих забот предостаточно. Так что лучше сделать все, чтобы эта встреча не состоялась. И так думала не только она.