Только тогда я не осознавала, как в сущности уязвима, подумала Фатима, тогда я знала, что многому еще научусь и заполню пробелы, а сейчас… Я могу еще многое узнать, увеличивая опыт, но моя работа – это не только работа ума, но и тела, а я не стану лучше, быстрее, выносливее, и пробелы будут только увеличиваться. И тут же пришла другая мысль: осознание своего бессилия – вот что самое горькое, когда колесо твоей жизни движется вниз.

Офисным клерком можно работать и до 80 лет, но танцовщице приходится покидать сцену, даже если она была примой. И тут встает выбор: уйти в лучах славы или танцевать в провинциальных театрах и маленьких заведениях, напоминая тусклую тень самой себя.

– Мне еще не 80, – одними губами прошипела Фатима, – к черту этот бред!

Она и сама не понимала, почему один сигнал интуиции вызвал эту волну грустных образов. Да, возможно, она что-то упустила, всё предвидеть не может никто, поэтому кто-то сходит с дистанции быстро, а кто-то приходит к финишу победителем – тут дело не только в мастерстве, но и в удаче. В Судьбе. Делай, что можешь, остальное предоставь ей – вот простой секрет самых успешных. Она проникла туда, куда не проникал ни один человек, куда считалось невозможным проникнуть, значит, не так уж она слаба и не так уж бессильна. Конец ждет всех, тут исключений не бывает, но, как она и сама думала несколькими секундами раньше: ты либо успеешь блеснуть до его наступления, либо нет.

Решай, дерзай и не сломайся, и она точно не собиралась тихо оплакивать судьбу и покрываться пылью. Она всё и всегда решала сама и сейчас она была в расцвете, она могла совершить еще множество немыслимых дел и много раз водрузить на непокоренные вершины свой флаг… Но сам факт того, что эти темные мысли стали всплывать в ее сознании, как яд, много лет похороненный в капсуле на дне океана и вдруг начинающий просачиваться сквозь изъеденное временем хранилище, был тревожным звоночком.

Ладно, сколько еще камер в этом проклятом доме, задалась вопросом Фатима, и сколько еще того, о чем даже не подумаешь? Камеры за зеркалами? В статуэтках? В горшках с цветами? Если они есть, они явно не работают, пришла к выводу она, я залезла в окно… которое, кстати, нельзя открывать, но его открыли, значит, либо толстяк знал, что сегодня всевидящее око слепо, либо вообще понятия не имеет, что за ним наблюдают. Почему-то она склонялась ко второму варианту.

Ураган, снова вернулась мысль, Судьба – она всегда как ураган. И вот сейчас именно эта странная буря создала удачное для нее стечение обстоятельств, проложила путь. Остальное я сделаю сама, улыбнулась Фатима и встала. Она и не думала расслабляться, но установившееся внутри равновесие было таким приятным и таким необходимым. Переключив очки сначала на режим скрытых лучей, а потом на ночное видение, она двинулась вверх на третий этаж, больше прятаться было негде, Ада была там.