Тем временем мы дошли до кампо деи Фрари, и я заметил, что какой-то турист — да провалиться мне на этом месте! — снимает нас на камеру мобильного. Причем даже не издалека, а нагло маяча прямо у нас под носом. Видно, решил, что стал свидетелем великолепной, экзотической, типично итальянской сцены: красивая, хорошо одетая итальянка, страстно жестикулируя, во весь голос осыпает упреками хорошо одетого, похожего на итальянца господина, который не знает, куда деваться от ее нападок. А она еще и воскликнула «Мамма миа!», что только придало видео аутентичного шарма, которого не купишь ни за какие деньги. Здесь, в Венеции, мы как в зверинце, посетители которого без всякого зазрения совести пялятся на местных жителей и снимают на фото- и видеокамеры их удивительные повадки. Клио тоже заметила туриста — его было невозможно не заметить, — но не позволила ему прервать свою тираду. Напротив, объектив камеры, похоже, вдохновил ее на новый виток оскорблений.

— Неужели ты думаешь, что я жду не дождусь комплимента от подобной особы? Как восприняла бы Артемида хвалу из уст телицы? А? Скажи-ка! Ты же у нас античник! Должен бы разбираться в подобных вещах, будь ты чуть внимательнее на лекциях. И в чем, собственно, заключался этот комплимент? Освежи-ка мне память — честно говоря, я подавила это воспоминание. Если не ошибаюсь, эта похвала, свидетельствующая, по твоему скромному мнению, о высоком классе ее авторши, заключалась в том, что твой вкус стал более утонченным. Да меня сейчас вывернет! Госпожа соблаговолила предположить, что, выбрав меня, ты проявил более утонченный вкус, чем если бы остановился на надувной кукле, вульгарной хабалке, деревенщине! Как ей вообще в голову пришло нас сравнивать — это каким чудовищным самомнением нужно обладать?! Поставить меня в один ряд с третьесортной порноактрисой в платье в цветочек — это тяжкое оскорбление. А ты еще давай петь дифирамбы ее обходительности! Это ж надо! Если бы я была тебе хоть немного дорога, ты прямо на месте выбил бы ей зубы. Что в очередной раз доказывает, как сильно я ошибалась, полагая, что хоть что-то для тебя значу. Наивно с моей стороны. Приношу свои искренние извинения.

Если поначалу я обрадовался, что она наконец прервала свое молчание, то теперь отчаянно искал возможность вставить хоть слово. Но шансов у меня не было. Ее несло.

— Пора наконец посмотреть фактам в лицо, — говорила она, — а факт заключается в том, что ты эгоист. И с этим ничего не поделаешь. Ты думаешь только о себе. Ты даже не помог мне распаковать книги после переезда. Вместо того чтобы прийти в негодование от оскорбления, нанесенного твоей возлюбленной в твоем же присутствии, ты предпочитаешь наслаждаться бесстыжими заигрываниями своей жалкой бывшей любовницы. Да она просто-напросто соблазняла тебя своими заплесневелыми пармскими окороками! Ее слова о твоем утонченном вкусе — это вовсе не искренний комплимент в мой адрес, а грязный трюк, призванный напомнить тебе о ваших случках, которые я, честно говоря, и представлять себе не хочу. А потом она, эта дрянь, еще и смеет ляпнуть, что того же нельзя сказать о ней! И с наглой ухмылкой заявляет, как ей приятно, что ты о ней вспомнил, и как она — пока что — рада тому, что мы вместе. Пока что. Я цитирую. Загляни в свою записную книжку, если не веришь. И что же она, по твоему скромному мнению, хотела этим сказать? Уж наверняка не то, что нашим отношениям после того вечера придет конец. Потому что тогда она могла быть права. Это была неприкрытая попытка занять мое место, Илья, и ты прекрасно это понял. Ты не только не воспрепятствовал этому, но и ждал, что я буду стоять рядом и мило улыбаться! И вдобавок имел наглость обменяться с ней номерами телефонов — у меня на глазах! Как низко можно пасть! Нет, Илья, я узрела твою настоящую сущность и вынуждена сказать, что она мне, мягко говоря, не слишком понравилась. Возможно, будет лучше, если я прямо сейчас перестану надеяться, что ты когда-нибудь исправишься, а ты вернешься к своим надувным батутам. Ведь к ним ты и стремился в тот вечер, когда по ошибке встретил меня, как ты поведал со свойственной тебе элегантностью. Остается только пожелать тебе счастливого возврата в прошлое.