Лоатт-Лэ по отсутствующему взгляду брата понял, что основная мысль в его голове прошла транзитом. Хотелось в отчаянии взвыть в потолок или хорошенько ему врезать. Только толку это все равно не принесет. С тех пор как Лаккомо вбил себе в голову, что в космосе, он обеспечивает безопасность ему, Эйнаору, то заставить его усидеть во дворце стало не реально.

Долбанная безопасность. Долбанный Дворец.

Лаккомо заговорил очень тихо и на первый взгляд спокойно.

- Если бы ты сказал раньше, то я бы не был лично вовлечен во все это дело. Я не идиот, чтобы подставляться так грубо, и вполне мог бы воспользоваться иными способами добыть тебе больше информации. Тогда – я бы так и сделал. Сейчас – нет.

Эйнаор затаился и молчал. Не замечая, что под ногтями на деревянных подлокотниках оставались царапины.

- Сейчас я лично познакомился с этими экспериментами. И есть во всем этом то, что не даст мне теперь покоя. Я видел то, что не могу принять. Что не согласен простить по всем юридическим законам. Для меня это не допустимо. Нет, я не пойду бомбить Цинтерру, как ты боишься. Это слишком просто – стереть с поверхности планеты огромный мегаполис с миллиардами ни в чем неповинных людей. Они ведь не виноваты во всем этом, не так ли… Нет. Я не разбомлю Цинтерру и не сожгу ее Сенат в луче бортового орудия. Я ее просто уничтожу. Я дотянусь до тех людей, кто своим моральным уродством породил таких искалеченных существ. Я сломаю их систему, вернув им то зло, что они сотворили. Существует война законов и правил, которая заканчивается словесной битвой на судебном заседании. Это я оставлю для наших юристов. А сам займусь войной куда более неспешной и продолжительной. Они получат тех монстров, которых хотели. Но немного не так, как планировали.

Эйнаор не видел, но чувствовал, как сгустилась тень позади Лаккомо. Стылый ветерок потянул по полу, скользя, словно холодной змеиной тушей по оголенным лодыжкам. Лоатт-Лэ не любил когда брат начинал говорить таким тоном. Становилось жутко. Даже голос приобретал хищные незнакомые интонации.

- Мне не понравилось то, что они хотели скрыть от меня. Мы договаривались с высшим руководством, что я буду в курсе всех их разработок. Но… они обманули. Нарушили наш уговор. Тем самым поставив под сомнение свой устав и честь всего Объединенного Космического Флота. А так же подвергли опасности множество военных кораблей, предоставив им в пользование необкатанные секретные технологии. Никто не был предупрежден. И нигде на кораблях не были приняты меры по обеспечению безопасности в случае выхода данных… существ из строя. Как генерал флота и командир корабля я не уверен в них. И считаю угрозой. И… в конце концов, как Аллиет-Лэ Лазурного Престола и законный член Сената считаю тайное введение таких технологий прямым нарушением конституции Федерации и имею право рассматривать их как скрытый акт агрессии.