И что-то изменилось. Даже в воздухе. В движениях вибрировала страсть. Она плескалась в глазах и посылах тела. И дыхание девушки на его щеке, и трепещущая от него прядка, выпавшая из прически. И он впервые чувствовал ее всем телом. Натянутая как струна. И в то же время мягкая, податливая, послушная. Его Инна.

Медленно. Горячо. Словно им некуда торопиться. Словно они и не танцевали вовсе, а узнавали друг друга. Словно они парили.

Парили на недосягаемой для всех высоте…

Он никогда во время танца не смотрел партнерше в глаза. Сейчас он будто боялся потерять зрительный контакт. Его руки скользили по ее телу. И она сама притягивала эти горячие ладони. Инна настолько доверяла мужу, что в прогибе коснулась рукой пола. А когда он поднял девушку и ее прохладные пальцы легли на его щеку, она вдруг зажмурилась, не в силах сдержаться от нахлынувших чувств. Вадим притянул ее к себе, и прижался лбом ко лбу. Она замерла, и он вместе с ней…

Еще два аккорда и музыка стихла.

Пару секунд в зале звенела тишина, а потом на супругов обрушился шквал аплодисментов. Инна даже вздрогнула и предприняла попытку оглянуться. Муж не дал. Прижал ее к себе, так крепко, что она слышала, как ухает в груди его сердце.

— Горько! — вдруг кто-то выкрикнул из зала.

— Горько! Горько! — поддержали другие.

— Горько! — громче всех кричала Нонна, хлопая в ладоши.

Инна испугалась. Вадим это уловил. Он посмотрел в глаза жены и вновь обнял.

— Не обращай внимания, — сказал он на ухо.

Но толпа распалялась всё больше. К ним присоединились официанты и служащие кухни, которые, оказывается, тоже не пропустили ни па этого танго.

— Романовы! Хватит ломаться! Целуйтесь! — скомандовала Нонна.

Вадим опустил глаза. Инна была бледна. Прядка, вырвавшись из плена, дрожала от дыхания. Девушка подняла на него взгляд, и Романов растерялся. Такой он ее не видел. Он притянул ее к себе еще ближе и обжег губами приоткрытые губы жены. Девушка дрогнула в его руках, но мужчина не отпустил, он будто пробовал ее на вкус. Нежно, осторожно.

По-настоящему.

Такое не сыграть.

И губы дрогнули в ответ. На мгновение, на пару секунд, но сердце вспыхнуло, как сухая солома, куда обронили искру. Но Инна вырвалась из рук и убежала, пряча от всех глаза. Вадим был словно оглушен.

Он слышал крики коллег, но будто через наушники.

Он видел знакомые лица, но словно через рифлёное стекло.

Он посмотрел на свои руки, не понимая, что же произошло. А потом осознал: Инна, его Инна, ушла. Убежала. И не глядя на людей, он побежал за ней. Вслед ему улюлюкали и свистели.