— Ты чего, красавец? — позвала ласково.

Пес в ответ вздохнул и лег у ее ног. Сзади раздался какое-то не то шипение, не то шепот, и Клинкина оглянулась, увидела Леру, которая безуспешно пыталась подозвать пса, усмехнулась:

— Мелкая, ты что ли?

— Нет, здоровенная, — не осталась в долгу та, даже не взглянув.

— Твой пес?

— Мой. Граф, ко мне!

Пес нехотя поднялся и пошел к хозяйке, Лера тут же прибавила шаг, но собака отстала и даже села на выложенную плиткой дорожку.

— По-моему, он не хочет идти, — хмыкнула Клинкина.

Лера чертыхнулась и пошла к Графу. Тот, радостный и счастливый, бросился к Карине и остановился у ее ног, потянув шеей. Он никогда не гавкал лишний раз, и когда хотел что-то «сказать» вытягивал шею, тем самым привлекая внимание хозяйки. Карина склонилась к холке, погладила.

— Красавец какой! — сказала она, зарываясь пальцами в густую шерсть. — Очень похож на мою Альму.

Лера подошла к девушке, посмотрела, как та гладит Графа, а тот воспринимает это, как должное, пробормотала:

— Альмой звали его мать.

Карина вскинула удивленные глаза.

— Да ладно! Сколько ему? Пять? Шесть?

— Пять.

— Значит из последнего помёта. Красавец!

— Не думала, что любишь собак.

— Собаки лучше людей.

— Это точно.

— Конечно, точно. Ты вот прошлепала мимо, хоть и узнала меня, и видела, что у меня свободными остались только зубы, а он нет.