— Угу. И ручки перемотаны…, — проговорила сзади Соколова.

— Вот, и ручки перемотаны. Так что патлы это всё, что нам осталось. Значит так, камикадзе недоделанный, мне срать на твоих родителей, хотя я бы на месте матери затолкала бы тебе айфон так, что ни один проктолог бы не извлек, но из-за тебя, идиотки, чуть… чуть…, — но произнести имя Уварова Карина не смогла, словно связки перехватило.

— …хороший пацан не влип, — помогла Лера, будто уловила посыл.

— Так вы из-за Ветрова? — взвизгнула Кира, округлив глаза.

— Это кто? — спросила Карина у Леры, искренне удивившись.

— Второй, — ответила та.

— А, этот… Нет, с этим упырем можешь и дальше сношаться, совет да любовь, но после стерилизации, чтоб такие уроды не плодились…

— Овца! — дернулась Кира, и Карина лицом воткнула ее в сетку, так что та на щеке отпечаталась.

— О! сучка, овца… Каких еще животных знаешь? Значит так, если увижу, что вьешься около Уварова…

— Уварова? Ты его девчонка, что ли?

— Нет, она его девчонка! — вновь кивок назад, и Лера даже почувствовала, как к щекам кровь прилила.

— Тогда какого…

— А мы друганы с ним. Он мне, типа, брат! И потом, если бы она тобой полировала сетку, ты бы уже походила на тесто, которое бросили в дуршлаг, андестенд?

— Да я и не собиралась к нему…

— Ну, вот. Консенсус найден.

— Чего?

— Ой, не грузи извилины, вдруг окончательно выпрямятся.

— Да поняла! Грабли свои убери! — захныкала Волкова.

Но Карина оглянулась на Леру, потом кивнула на голову Киры:

— Драть будешь?