– Ну, Дейв мне никогда не звонит, так что… Может, он просто берет пример с Харли?

– Никогда? – пискнула я. – Как такое может быть? А как же он приглашает тебя к себе?

Дева-Гот фыркнула.

– А он и не приглашает. Почему, ты думаешь, я всегда пытаюсь поехать туда вместе с тобой?

– Так что, этот козел завязывает тебя в секс-узел в тот же момент, как ты переступаешь порог, а потом никогда не звонит?

Дева-Гот кинула на меня взгляд, говорящий: «не сыпь соль…»

– Но у тебя там зубная щетка. Это же что-то да значит, – сказала я, желая ее утешить.

– Нет.

– Да как же – такая лиловая. Харли сказал, это твоя.

Дева-Гот остановилась на светофоре и повернулась ко мне. Я не могла понять, были ее фарфоровые щеки красными от отсвета светофора перед нами или же от того, что ей хотелось сделать куклу-вуду, похожую на братьев Джеймс, и натыкать в нее булавок, но я в любом случае знала этот взгляд. Точно такой же я видела в зеркале тем вечером, когда обнаружила эту чертову щетку.

– Так это была не твоя щетка… да?

Дева-Гот только помотала головой.

– Значит, я так понимаю, волосы, которые я нашла в душе, тоже были не твои?

Светофор сменился зеленым, и Дева-Гот нажала на акселератор сильнее, чем было необходимо.

– Это, наверно, стриптизерши, которую приводит Дейв. Неважно. Мне вообще плевать. Я сегодня иду на концерт Мэрлина Мэнсона и собираюсь найти там себе нового…

Я почти не слышала то, что Дева-Гот сказала после качания головой. Он соврал. Харли, глядя мне в чертовы глаза, смеялся надо мной и врал про то, кто оставил свое дерьмо в его ванной. А потом трахнул меня.

Сразу в нескольких смыслах.