Он не подтвердил и не опроверг это; он просто стоял и смотрел на нее нечеловеческими серебристо-голубыми глазами.

— Падший срединный бог, — раздался другой голос, который Кас узнала; Кейден только что вошел в комнату. Но он не был похож на Кейдена. У него было такое же лицо, но его кожа была странного пепельно-серого оттенка, а вокруг радужки глаз залегли странные красные кольца. Тара шла вплотную за ним. Из них троих Тара меньше всего изменилась под воздействием Забвения; ее волосы все еще были рыжими, хотя и стали намного ярче. Ее золотистая кожа переливалась, а глаза казались ярче — яркий зеленый оттенок странно светился при слабом освещении.

— Падший? — повторила Кас.

— Как и мы, — сказала Тара. — Ну, в нашем случае не падшие боги, а духи. Я — Эшма, низший дух Теней. Кейден на самом деле Талос, дух Крови.

Кейден скучающе махнул рукой, когда его представили должным образом.

Кас по очереди посмотрела на них троих.

Ужас застыл в ее груди.

А затем ярость.

Она с трудом поднялась на ноги. Ее больное, разбитое тело протестовало, но ей удалось устоять на ногах, а затем сократить расстояние между ней и Эландером.

— Как ты мог скрывать от меня такое?

Вместо ответа Эландер повернулся к Кейдену и сказал:

— Нам нужно запереть ее где-нибудь, пока я разбираюсь с… ними.

Кейден кивнул.

— Запереть… Подожди… нет! — Кас бросилась вперед, едва не споткнувшись, когда боль пронеслась по ее ногам и подкосила одно из коленей. Она схватила Эландера за руку, отчасти чтобы удержаться, отчасти чтобы развернуть его лицом к себе.

От ее прикосновения вокруг них взорвалась тьма. Эландер только взглянул на нее, и вдруг Кас почувствовала, что весь мир обрушивается на нее. Холодное давление напирало со всех сторон. Она не могла не думать о могиле, о холодной грязи, обрушивающейся на нее каскадом и погребающей ее заживо.

Падший он или нет, но здесь, в Забвении, в этой обители богов, которую он называл своим домом, за пределами царства смертных, он казался могущественнее, чем когда-либо.