Гленн откинулся на спинку жёсткого стула, потёр заболевший затылок. Двухчасовое сидение над бумагами даром не прошло — головная боль вернулась. Последнее время она его не беспокоила. Гленн вздохнул, лукавит он с собой. Голова не болит потому, что он старается не вспоминать ничего, просто отпустил ситуацию. Решил, что со временем все сам узнает, будет искать бывших сослуживцев, людей, которые его знали. Одно имя ему известно-лэрд Мак-Конней. О нем говорила Линн, что он служил под его началом. Линн… Гленн недовольно поморщился. Что-то все меньше и меньше ему верится в невероятную свою любовь к ней, что ради нее он прекратил общение со своей семьёй, ни разу их не проведал за это время… Кошмары стали мучить по ночам меньше, особенно после того, как он стал по-тихому выливать тот отвар, что назначил лекарь. Тут Линн не обманула, лекарь был уже раза три с тех пор, как Гленн очнулся. Качал головой, бормотал — Удивительно живучий организм! — и вновь назначал противные отвары.

Да и Линн последние дни ходит какая-то задумчивая, отмахивается, когда к ней обращаются с вопросами. Раньше, когда он заходил в комнатушку, где Линн хранила все документы по ферме, она быстро убирала все в ящик стола, то с неделю назад сама предложила ему помочь с бумагами.

И, странное дело, пусть он не помнил ничего о налогообложении или законов о земле или торговле — тем не менее, работать с цифрами ему нравилось, и он почти уже полностью разобрался в документах. Нет, никакая информация его свыше не осенила, Линн просто назвала те суммы налогов, которые она платит ежегодно в королевскую казну, стоимость на рынке мяса, молока и прочих продуктов животноводства. Исходя из этого Гленн, и выполнил все выкладки. Даже нашел несколько ошибочных цифр у Линн.

Ещё одна странность. Если раньше старики — родители награждали ненавидящими взглядами только Линн, а на него, Гленна, не обращали никакого внимания, то теперь, когда он стал заниматься делами фермы вплотную — работать с людьми и животными, вести документацию — стали так же смотреть и ему в спину. Хотя он с ними и виделся за столом и то не всегда и не говорил им ничего, кроме "Добрый день!" и "Приятного аппетита!", все равно ненавидели. Странно это…

Не успел додумать эту мысль, как в комнатушку вошла Линн.

Выглядела она, как и последние дни, задумчиво — тревожной, но вместе с тем решительной. Как будто пришла к некоему решению проблемы, хотя вместе с тем побаивалась этого. То есть решение было рисковым. Гленну почему-то было забавно наблюдать все это, и вместе с тем, привычно. Как будто он уже видел подобное неоднократно.