Я распахиваю дверь, выбираюсь из машины и на ватных ногах захожу в дом. В гостиной меня встречает мама. Похоже, сейчас будет новый акт этой осточертевшей пьесы…

Позже, после нравоучений матери и колких замечаний Аверина о том, что я поступаю эгоистично, они наконец отпускают меня в комнату.

В основном речь шла о том, что я не брала долго трубку и отсутствовала весь вечер. Мама не знала, что и думать, поэтому Денис поехал меня искать… И, конечно, нашёл. Не гаишник, а ищейка, чёрт возьми!

Раздевшись, приняв душ и напялив домашнюю одежду, забираюсь в кровать. От ужина я отказалась, а мама не стала настаивать. Она вообще очень обижена на меня. Если бы не стоящий рядом Денис, наверняка потребовала бы объяснений. Ведь я назвала её будущего мужа изменником.

Так он такой и есть, чёрт возьми!

Прикрыв глаза, лежу без сна, пытаясь переварить весь сегодняшний день. Сначала было так хорошо: мы гуляли с Остапом, много говорили, целовались… А потом появился Аверин и рассказал мне то, о чём Остап решил умолчать.

Почему он скрыл от меня работу в стрип-баре? Почему сказал, что рано ляжет спать, а сам был отнюдь не дома?

Нет, я не злюсь… Просто недоумеваю. Неужели, и правда, ему есть, что скрывать?

Я переворачиваюсь на левый бок. Спустя минуту – на другой. Не могу найти себе место. Меня раздражает буквально всё! Ночник над кроватью, цвет занавески, шаги в коридоре… Они вдруг затихают, слышится лёгкий стук в дверь, и она тут же отворяется.

– Ты не спишь? – голос мамы звучит немного неуверенно.

Словно она не планировала сюда приходить, а теперь не знает, правильно ли сделала.

– Пока нет, – вздохнув, поворачиваюсь к ней лицом.

– Хорошо, – мама проходит в комнату и садится на край кровати. – Варь, я устала ругаться, – говорит она резко. – Но если у тебя есть то, что ты хочешь мне рассказать, то говори. Я про Дениса. Только давай без выдумок и с объяснениями.

Понятно… Она всё-таки хочет знать, что я имела в виду.

А я молчу, потому что Остап категорически против.

– Что ж… – мама с недовольством поджимает губы. – Тогда впредь прошу больше ничего подобного не говорить о нём. Это как минимум некрасиво.

Она встаёт. Поглаживая живот, двигается к двери.

Почему она всё время трогает свой живот? У неё что-то болит? Или она просто так сильно любит этого ребёнка?

– Мам… – тихо зову её.

– Что? – она оборачивается.