Тем самым закончилось активное участие британского и французского флотов в освобождении Греции. Мезон подумывал о прохождении Коринфского перешейка и вытеснении турок из Аттики, но его остановило свое правительство. И хотя французы остались в Морее, они не предпринимали никаких военных операций. Три державы подписали в ноябре соглашение, ограничивающее территорию автономного греческого государства, находящегося под их протекторатом, Мореей и прилегающими островами. И только сами греки в марте 1829 года обеспечили перенос границы до линии между Волосом и Артой.

В этих завоеваниях некоторую роль сыграл греческий флот. Гастингс на «Картерии» высадил генерала Черча с войсками в районе Драгоместре, между Патрасским и Артским заливами, в ноябре 1827 года и в конце декабря захватил форт Василади возле Миссолонги. После длительного бездействия, вызванного его возмущением тем, что греки настояли на торговле с турецким гарнизоном Патр, он возобновил операции 25 мая и был смертельно ранен во время неудачной атаки на Анатолико. Его преемник, корсиканец Пасано, не сумел войти в Артский залив осенью, чтобы поддержать армию на берегу. Но вторая попытка его подчиненных, проявивших личную инициативу, стала более успешной, греческие суда стали контролировать эти воды и продолжали делать это до капитуляции последнего турецкого гарнизона на южной стороне залива в марте 1829 года. Немного южнее Миаулис на «Хелласе» участвовал в финальных стадиях изгнания турок с северной стороны Патрасского и Коринфского заливов. Он 24 марта обстреливал Кастро-Румели, северный аналог занятого французами Шато-дю-Морей, и он на следующий день сдался. Следующим был Лепанто 2 мая, затем – Миссолонги 17-го.

Тем временем, когда активные операции британского и французского флота прекратились, активность русского флота только возросла. На Черном море, как мы увидим позже, русский флот не встречал серьезного противодействия и в основном использовался для нападения на прибрежные города и крепости, но, несмотря на эту поддержку, кампания на суше продвигалась медленно. И было принято решение активизировать использование средиземноморского флота, отменив его «невоюющий» статус, и установить блокаду Дарданелл. Силы, находившиеся в распоряжении Гейдена, удвоились благодаря прибытию второй эскадры с Балтики под командованием контр-адмирала Рикорда, который 22 сентября прибыл на Мальту на линкоре «Фершампенуаз» 74. Его эскадру – «Пдрь Константин» 74, «Князь Владимир» 74, «Эммануил» 64, а также 54-пушечные фрегаты «Александра», «Ольга», «Мария» и «Княгиня Лович» – разметало непогодой, и корабли зашли в Плимут на ремонт. Однако все, за исключением, возможно, фрегата «Княгиня Лович», присоединились к своему командиру уже в течение следующего месяца. Гейден тоже 13 октября вернулся на Мальту с основными силами своей эскадры, так что тогда в порту находилось одновременно семь русских линкоров, в то время как британский флот был представлен только несколькими малыми судами. Уже 23 октября Рикорд вышел в море на линкоре «Фершампенуаз» в компании с «Эммануилом», «Ольгой» и «Марией», а 4 ноября занял позицию в районе Тенедоса.