Светлый фон

1417 год, когда Полтон защищал английские претензии перед собором, также должен был иметь большое значение для развития одного из основных аргументов Полтона — английского языка. Как подразумевал Полтон, язык был признаком народа. Это было продемонстрировано, когда в 1344 году Эдуард III в эмоциональной речи заявил, что нападение, запланированное французами, было направлено на уничтожение короля, его народа, его земель и его языка[1397]. Эта идея вновь прозвучала в июле 1400 года, когда Генри Перси, юстициарий Честера, написал от имени принца письмо, призывающее лучников противостоять шотландцам, которые хотели "начать войну против языка и народа Англии",[1398] а в тексте (датированном 1407 годом) говорится о намерении валлийцев "уничтожить английский язык, насколько они смогут, и превратить его в валлийский"[1399].

Было ли это сделано для того, чтобы привлечь внимание к росту значения английского языка и угрозам в его адрес, что в 1363, 1364 и 1381 годах заседания при открытии парламента были записаны на английском языке? Тем не менее, французский и латынь оставались доминирующими языками в этом конкретном вопросе вплоть до XV века: за все время правления Генриха V было всего четыре записи на английском языке, по две за 1414 и 1421 годы. Язык петиций, подаваемых в парламент, несомненно, демонстрировал явное нежелание отказаться от французского и латыни вплоть до второго десятилетия XV века. До 1400 года петиций на английском было две, между 1401 и 1410 годами — ни одной, между 1411 и 1420 годами — восемь, а в десятилетие 1421–30 годов их число резко возросло до шестидесяти трех[1400].

Есть важные признаки того, что в эти годы английский язык все больше и больше принимался как норма письменного общения, и что роль Генриха в развитии этого велика. Король, сын культурных родителей, по-видимому, любил читать. У него самого были книги на латыни, французском и английском языках, но именно на активном поощрении, которое он оказывал переводчикам, в основном на английский язык, следует сделать акцент. Книга Томаса Хоклива The Regement of Princes (О правлении государей) была переводом De Regimine Principum (О правлении государей) Эгидия Римского, а будучи принцем, Генрих поручил Джону Лидгейту перевести Fall of Troy (Падение Трои) на английский язык, и эта задача не была выполнена почти до конца правления его покровителя. Кроме того, именно в бытность Генриха принцем Эдуард, герцог Йоркский, перевел для него на английский Livre de la Chasse (Книгу о охоте) Гастона Феба, графа де Фуа, под названием The Master of Game (Хозяин дичи)[1401].