Память о славных событиях и достижениях царствования Генриха V должна была оказать свое влияние еще в двух случаях. Летом 1513 года Генрих VIII, который, возможно, вынашивал амбиции возобновить войну против Франции и таким образом добиться славы, вторгся в северо-восточную Францию, где в битве при Гинегате и при взятии Турнэ добился достойной славы[1440]. Между этим временем и августом 1514 года, когда был заключен мир с Францией, анонимный автор работал над созданием обновленной биографии Генриха V, на этот раз на английском языке. Его целью было представить Генриху VIII, отправляющемуся на войну против общего врага, отчет о "рыцарских деяниях этого столь благородного, столь добродетельного и столь превосходного государя, следуя которым, король мог бы добиться подобной чести, славы и победы"[1441]. Дидактическая по характеру и намерениям, биография была основана на "Житии" Тито Ливио, на Polychronicon (Полихрононе), опубликованном Кэкстоном (по сути, хроника Brut под другим названием), на работе бургундца Ангеррана де Монстреле и на воспоминаниях потомков графов Батлеров из Ормонда, один из которых, Джеймс, четвертый граф, был современником Генриха V, которого он знал и сопровождал в его походах. Через несколько лет после смерти Ормонда в 1452 году была составлена еще одна работа (возможно, разновидность "Жития" покойного короля). Этот труд, включавший личные воспоминания о Генрихе, записанные Ормондом, был использован этим анонимным автором. Включенные в новую работу, материалы Ормонда носят несколько анекдотический характер. Некоторые из них хорошо согласуются с тем, что мы знаем из других источников, другие — оригинальны[1442]. Их ценность заключается в том, что они добавляют "личный" штрих к тому немногому, что мы знаем о Генрихе как о человеке и по этой причине их нельзя игнорировать.

Поколение спустя, в конце 1530-х годов, когда пропагандистская война против папства стала восприниматься очень серьезно, память о триумфе Генриха при Азенкуре была возрождена как часть стремления использовать драму для поощрения патриотического энтузиазма. В этой ситуации Генрих VIII должен был рассматриваться как Моисей, который освободил свой народ из рук современного фараона, "прихвостня Рима". Была проведена параллель с Генрихом V, которому Бог дал помощь в спасении его небольшого войска от рук "столь великого множества французов во время битвы при Азенкуре", с событием, которое "ваш добрый город Кале и другие города во всем мире сделали торжественным, идя в процессии, восхваляя Бога, ударяя в бубны с шумом и мелодией труб и других инструментов, восхваляя великое благоденствие ваших подданных, достигших преклонного возраста и в укрепление тех, кто является способными людьми, [и] в ободрение маленьких детей"[1443]. Если подобные празднования могли проходить в Кале (где Генрих V, будучи принцем, был капитаном до того, как стал королем), то тем более должны были проводиться процессии и демонстрации в честь освобождения королевства от связей с Римом.