Пожелание смерти кому-то оборачивается пожеланием смерти себе самому. Не случайно смерть и воскресение Мориарти, смерть и воскресение Ирен рифмуются со смертью самого Шерлока – мнимой, поддельной, но от этого отнюдь не лишающейся своего страшного смысла, отсылающего к какой-то очень ранней конструкции в бессознательном Шерлока. «Мне нужно спуститься очень глубоко», – говорит Шерлок. Спуститься – значит уйти в самые ранние археологические слои «чертогов воспоминаний». И ведут туда гротескные, кровавые «хлебные крошки»: простреленная голова Магнуссена – простреленная голова Мориарти и Невесты – обезображенное лицо якобы погибшей Ирен – разбитая голова самого Шерлока, якобы спрыгнувшего с крыши Барта – Невеста (Мэри), стреляющая в Шерлока…

Взглянем еще раз на формулу, предлагаемую Майкрофтом. На одном ее конце – любовь, утрата, вина; на другом – головоломка. Мы видим, что в жизни Шерлока полное воплощение получает только вторая часть – одержимость головоломками, разгадыванием загадок. Именно эта одержимость, с виду лишенная всякого человеческого компонента, отпугивает от него коллег инспектора Лестрейда. Именно эта одержимость равносильна аддикции, объекту чистого наслаждения, не опосредованного желанием, языком, законом, кастрацией, связью с Другим.

Первая часть формулы оказалась утрачена – «вытеснена», на языке психоанализа. Желание Шерлока умерщвлено: умерщвлением оборачивается пожелание смерти, адресованное неведомому нам лицу. Умерщвленное желание предстает перед ним в виде женщины-мертвеца, разверстой могилы.

Разгадывающий головоломки гений «красуется» (drama queen – «позер» – называет его Джон) – чьему взору предназначено это красование? Шерлок одержим фаллическими атрибутами – ум, массивы информации, скорость мышления, вызывающее поведение, позерство, эгоизм; его образ дополняется образом еще более могущественного и блистательного брата, с которым его связывают отношения фаллического соперничества и двойничества. С Майкрофтом он состязается за фаллическое первенство – в глазах кого?

Здесь перед нами разворачивается диалектика «быть» или «иметь» – быть фаллосом или обладать им. Как мы помним, младенец хочет быть объектом желания матери, всецело его собой удовлетворять, быть ее фаллосом (мать в первом такте Эдипа – фаллическая, всемогущая). Обладание символическим фаллосом (возможное только после прохождения кастрации, лишения матери воображаемого фаллоса) происходит в третьем такте.

Ставить «диагноз» вымышленному персонажу – задача неблагодарная и иллюзорная; но в нашем случае чрезвычайно удобной объяснительной моделью оказывается структура обсессивного субъекта, т. е. присущий ему особый способ взаимодействия с Другим и со своим желанием. Обсессивный субъект, принадлежа к невротическому спектру, т. е. пройдя через кастрацию, не оказывается в положении объекта, которым невозбранно наслаждается Другой (как это происходит в психозе). Тем не менее фаллос, с которым он идентифицируется, не символический, а воображаемый; отсюда и фантазматические отношения с воображаемым другим, ему подобным⁸⁵.