Тем не менее доступ к своим воспоминаниям, к интересующим его фактам Хаус получает отнюдь не напрямую: ему приходится разгадывать загадки Сфинги, стерегущей вход, расшифровывать ребусы, возникшие в силу работы механизмов сгущения и смещения (Кадди «сгущается» с танцовщицей-стриптизершей, которую Хаус видел в клубе сразу после аварии, – ее танец вокруг шеста/автобусного вертикального поручня привлекает внимание к металлическому шесту, именно он, как выяснится, стал причиной травмы человека, которого пытается вспомнить Хаус; рюмка хереса (sherry) указывает на бар «Sharrie's» и т. д.). В своих флешбеках-галлюцинациях Хаус раз за разом сталкивается с темноволосой незнакомкой, которая задает ему вопрос: кто я?

Незнакомка теребит янтарную подвеску у себя на шее: в конце концов Хаус поймет, что дело не в смоле и не в мухе, влипшей в нее. Подвеска отсылает не к реальности, не к материальной субстанции, а к означающему – amber (янтарь), Эмбер, девушке Уилсона, ехавшей вместе с Хаусом в злополучном автобусе. Это ее никак не может вспомнить Хаус – не потому, что стимуляция мозга недостаточно глубока, а потому, что он столкнулся с силой вытеснения: для него невыносима мысль о том, что он послужил косвенной причиной гибели девушки своего лучшего друга. Хаус, как Эдип, расследующий, сам не зная о том, собственное преступление, вытесняет факт своей вины.

Эмбер вернется в конце 5-го сезона в качестве настойчивой галлюцинации, дарующей Хаусу ложное чувство всезнания и всемогущества. Она демонически искушает Хауса, подталкивая его к безрассудным и опасным поступкам, и в конце концов доводит его до психиатрической клиники. Умная, манипулятивная (и мертвая) Эмбер – темный двойник Хауса, в определенном смысле его The Woman, La femme qui n'existe pas, в которую он перевоплощается, подобно президенту Шреберу.

В первой серии 3-го сезона¹¹ (следующий эпизод после серии «Без причины», финала 2-го сезона) Хаус переживает маниакальный подъем: затея с кетаминовой комой удалась, нога больше не болит, Хаус бегает кроссы и не принимает викодин. Тем не менее отношение Кадди и Уилсона к нему как к наркоману, который раньше получал кайф и от викодина, и от разгадывания загадок, а теперь только от загадок, не меняется. Кадди не нравится эйфория Хауса и то, что он теперь больше полагается на интуицию, нежели на логику и доказательства, как было прежде; она хочет, чтобы он «научился понимать слово “нет"». Когда он прибегает к ней ночью, осененный гениальной догадкой по поводу состояния пациента, она жестко отказывает ему: «Ты сейчас под кайфом!» Она имеет в виду вовсе не викодин, а состояние эйфории.