Но Виктор не ответил.
Мы сидели рядом, его ладони упирались в дерево скамейки, и мне вдруг так захотелось коснуться. Переплести наши пальцы.
Было неловко, потому что никогда раньше не приходилось о подобном разговаривать. Запинаясь, я произнесла:
— Я скучала…
Виктор обернулся. Я вложила в это короткое слово столько, что не нашла бы иного, способного передать каждый оттенок той грусти, что ощущала без него.
А потом подалась вперед и поцеловала в щеку. До сих пор казалось чем-то невозможным, вот так просто, касаться его, когда захочется.
Он улыбнулся.
— Иди сюда.
И потянул на себя, чтобы я встала рядом. Я коснулась согретыми в карманах ладонями его лица.
— Ты холодный, — шепотом произнесла, погладив большими пальцами скулы.
— Для других. — Его голос, тихий, был совершенно не таким, каким он много раз пытался меня намеренно соблазнять. В нем светилась нежность и внезапная открытость. А может даже дрожь, потому что от того, как он на выдохе произнес мое имя, едва не подогнулись коленки. — Но не для тебя, Диана.
Он дотронулся до моей щеки, погладив, не решаясь на большее. Раздумывая, взвешивая.
— Диан…
Я зачарованно глядела в его глаза, боясь спугнуть его уязвимость, что так отчётливо слышалась в голосе. А потом он произнес:
— Поцелуй мня так, чтобы я действительно понял, что ты скучала по мне.
Его просьба теплым паром повисла между нами. Скользя серебристым взглядом по линиям моих губ. И казалось, что момент тянулся вечность, хотя прошло не больше пары секунд. А потом его ладони сомкнулись позади моей спины, притягивая ближе, и сердце заколотилось со скоростью миллиона ударов в минуту.
Я наклонилась, опаляя горячим дыханием кожу. Чувствуя, как он тянется ко мне с той же страстностью и отчаяньем. И коснулась нежным, мягким поцелуем.
Через секунду его губы настойчиво раздвинули мои, перехватывая инициативу, и будоражащий трепет, прокатился по спине волной мурашек.
Теперь я уже не сдерживала улыбку, распускающуюся прямо ему в губы. Чувствуя, как она вспыхивает между нами, ломая наконец все недомолвки.