— Вот видишь, теперь ты от меня убегаешь.

— Я не убегаю, — ответил он. — Просто подожду пока до тебя дойдет, что если другой парень дарит девушке подарки, это означает, она ему нравится. И да, логично, что это совершенно не понравится ее парню.

Несмотря на то, что мы вроде как ругались, мне почему-то было ужасно смешно. Я смотрела на него, стараясь сделать серьезное лицо, но уголки губ словно за веревочки вверх тянули.

— Ревнуешь?

— Делать нечего, — буркнул он. — Где я и где он.

— Конечно! — подначила я. — Вот это самомнение.

— Ну уж прости, что не заявился на порог с пледом и обещанием чистой и светлой любви, — съязвил он в ответ, закрыв наш спор, и ушел плавать.

Я лишь улыбнулась.

Несмотря на то, что день тянулся до ужаса медленно, когда все по очереди выбирались «на сушу», было весело. Парни сделали несколько заходов на жуткие, по моим меркам, горки, мы с Адель съели по рожку мороженого, а к концу дня я даже осмелела настолько, что села на край, полностью опустив ноги в воду.

Лежак, с которым я уже сроднилась и который на всякий случай пододвинула ближе, чтобы в случае чего схватиться рукой, приятно упирался в спину, оказывая моральную поддержку.

Виктор подплыл ко мне, и положил локти на мои колени.

— Прости меня, — пробубнил он. — Но эта ситуация меня бесит.

Я погладила его по собранным в хвост на затылке волосам.

— Знаешь, Северов, если бы я так ревновала к каждой твоей поклоннице, меня бы уже разорвало. Так что упокойся, ради всего святого, и просто наслаждайся жизнью.

— Наслаждаться жизнью, значит? — подняв мокрую голову, произнес он. — А ты, я смотрю, осмелела.

Он погладил мою ногу, опущенную в воду.

— Решила объявить войну собственным страхам, — улыбнулась я.

— Похвально. И как успехи?

— Ну вот… — поболтала в воде пальцами. — Существенный прогресс.

Виктор покачал головой.