– Ну что, убедился, дурачок, что все суета?

– Да, убедился, – неслышно отвечаешь ты.

– И как ты теперь посмотришь на все, что так волновало тебя, на все, что ты оставил?

– С улыбкой, Господи!

И лицо твое, искаженное, казалось бы, неизбывными страданиями, светлеет, и на месте гримасы и морщин появляется детская улыбка. Как над невинной шуткой.

Человеческая жизнь – это шутка, которую позволяет тебе Господь.

Парни стояли перед ним. Они растерянно смотрели на него, и если бы он взглянул на их лица, то признал бы сразу в обоих лицо того немчика. Позади них бежали вниз ступеньки, ведущие вверх.

Парни не знали, что им лучше сперва сделать. Один из них положил руку ему на плечо и риторически спросил:

– Дед, как звали-то тебя? Кажется, тоже Федор?

– Да живой я, живой, – очнулся Дрейк. – Что ты думаешь, я помер? Не на такого она напала! Даже если Россию ждет катастрофа – со мной, ребята, ничего не будет, так как я – черный, несгораемый ящик России.

Он задумался, парни помялись и собрались уже было идти своим путем, как он вдруг спросил их:

– А хотите, я вам расскажу, как Дрейк рубил ледяные ступени на Золотой Земле? Вы больше ни от кого это не услышите.

«Незадолго до плавания, ребята… ага, дайте мне закурить… незадолго до плавания мне удалось приобрести у знаменитого картографа Дураде новейшую подробную карту, а к ней и общее руководство для португальских лоцманов…»

Дрейк глядел перед собой, и взгляд его улетал все дальше и дальше. Вот исчез овраг, роща, горбольница вдали, стерлись вырубленные им во льду ступени между гаражами, пропали оба парня, которым он вел рассказ, и все ярче и ярче наливался золотом воздух, пока не стал прозрачнее рассветного воздуха в Караибском море перед приближением страшного ветра с материковых гор…

Что это, ночью прошел дождь? Красные, желтые, зеленые столбы на черном асфальте, попеременно сменяющие друг друга. Это огни светофора. Как незаметно пролетело полгода! Моргнешь лишний раз глазом и проморгаешь зиму. И белый лед вдруг прорастет зеленой травой. Улица от потока света снова выйдет из берегов, а мир пылает июлем и слепит глаза.

Глава 54. «Осенние листья» в ритме летнего фламенко

Глава 54. «Осенние листья» в ритме летнего фламенко

– А пойдем на танцы! – вдруг предложил Дрейк. – Там классный баянист, Борька Блюм.

– Что? На какие танцы? – спросила Катя.

– На самые обыкновенные танцы. На танцплощадке которые. На площадке танцевальной духовой оркестр… – пропел он. – Нет, лучше эта: осенние листья шумят и шумят в саду, знакомой тропою я рядом с тобой иду.