– Ты не… – начала Этель, но прикусила язык.

Зубы заболели от того, как сильно Этель их стиснула.

Ви ухмыльнулся, и Этель поняла, что он догадался. Догадался о том, что каким бы монстром ни был, он сумел отвоевать себе кусочек ее сердца. Даже если сделать это удалось лишь благодаря их странной связи.

– Как ты смог уладить юридические вопросы с парком? – перевела тему Этель. Этот вопрос был не столь важным, но все же пришел в затуманенную голову одним из первых.

Ви вопросительно нахмурился, а в его взгляде застыло недоумение. Этель щелкнула языком, ощутив укол стыда. Ви знает о современном мире лишь то, что может услышать или увидеть, не покидая территорию театра. Его знания далеки от идеала и очень поверхностны.

– Сюда не приходили люди, которые хотели… хм… Убедиться в законности открытия парка? – поправилась Этель и облегченно вздохнула.

Теперь Ви ее понял.

– Приходили. Вопрос решен, – на его лице блеснула острая улыбка.

Этель не составило труда догадаться, что значит радость Ви. Он снова использовал Изнанку в своих целях и провернул это настолько хорошо, что парк не просто оставили открытым – сюда начали нанимать работников и приглашать волонтеров.

– Да, за годы своей смерти я отточил навык подчинения Изнанки, – похвалился Ви и сразу же продемонстрировал свои умения.

Он подмигнул, и клетчатая рубашка на нем вдруг сменилась на черный сюртук, расшитый золотом. Точно в таком Ви был в тот день, когда открыл разлом, устроил пожар, убил не один десяток людей, а потом умер и сам. Во второй раз.

– Жаль только, что мне подчиняются не все видения.

Этель не понимала, какое чувство сильнее – страх или восхищение перед мощью Ви.

Заточенный в этом месте, он трансформировал его в идеальную территорию, где может устанавливать собственные правила. Парк – истинное видение, но здесь все стоит на Изнанке, которой Ви научился управлять. Вот почему Дарен говорил о «Театре кошмаров», который помнил только он сам.

Ви нанес удар и заманил Йоркера в фантомную ловушку, чтобы поиздеваться.

Вспомнив о Дарене, Этель вспомнила и о том, почему не ушла из театра сразу. Она должна помочь другу Каспера. И пусть Ви говорил, что «достойные» люди могут победить свою истинную суть и выжить, не захлебнувшись в ней, Этель понимала, что Дарен на это не способен.

Он слаб, напуган и в отчаянии. Этель видела Дарена всего пару раз, и разговаривали они не так много, но она не сомневалась, что внутреннюю борьбу Йоркер уже проиграл. У него не было сил сражаться с самим собой. Она видела это в потухшем взгляде, слышала в тихом, слабом голосе.